Я тебя завоюю

– Да все же по тебе видно, Леся, что именно так и было. А ты знала, что у него таких вот гимнасточек, как ты, пруд пруди и все как одна красавицы. Вот только в социальной лестнице они повыше нас будут. Уж как вам с ним посчастливилось пресечься, до сих пор загадка или роковая случайность. Но это уже не важно, Леся. Все прошло. И надо же было такому случиться, как будто у этого гада нюх на тебя. Как будто чувствует и появляется именно в тот момент, когда нужно все испортить. Насолить.

– Мам! – Пытаюсь накрыть ее рот ладонью, чтобы она замолчала, но родительница останавливает меня, перехватывает мое запястье, зажимает.

– Ну, уж нет, Олеся. Придется послушать, что я тебе хочу рассказать. Может быть, тогда ты изменишь свое мнение и прекратишь валять дурака? И не откажешь Руслану? Потому что я уже вижу же по тебе, что хочешь отказать. Готова уже.

– Я еще не подумала, мам, – плаксиво выдаю.

– Так вот, милая. Твой Андрюшка еще тот прохвост. Невеста у него в Америке, поняла? И нечего в его сторону смотреть! Не твой он и не был твоим никогда. Обманщик он. Вика нормальная, ясно. Она и пришла, потому что ей тебя жалко стало. Пришла, чтобы предупредить, чтобы планы ты на него не стоила. Когда ты в больнице лежала, он уже в Америку срулил, побоялся, что к ответственности привлекут.

– Это не правда?! – качаю головой.

Не могу поверить, что Андрей способен на все то, о чем говорит мама.

В комнате снова повисает молчание. Только нарастающее тиканье часов давит на уши, грозясь оглушить.

– Правда, – наконец-то обрывает тишину мама. – Я видела фото: он и блондинка в самолете, потом с той же блондинкой и в других странах. Я понимаю, милая, что правду принять трудно. Но уж лучше идти с ней дальше, зная, что этот человек тебе враг, и быть с ним настороже.

Я, не сводя с родительницы заполненных слезами глаз, думаю только об одном: какая же подлая скотина Андрей! Зачем он так со мной? Да, он не клялся мне в вечной любви. Но мне казалось, что, когда он приехал за мной и забрал меня со свадьбы со словами: «Ты сделала правильный выбор», этого для меня было достаточно, чтобы понять: я ему небезразлична и он чувствует ко мне не только симпатию, а нечто большее.

Но… видимо, обманулась.

– Мама, уйди. Дай мне побыть одной, – скрипучим, больным голос прошу ее.

Мне нужно это переработать, перемолоть в душе и … выплюнуть, как что-то ядовитое, чужеродное организму.

– Лесён! – Мама подсаживается ко мне вплотную и притягивает за плечи к себе. Обнимает. – Хоть эта сволочь и не стоит твоих слез, но лучше уж их выплакать. Заодно и свою тоску по нему.

И я плачу. Плачу так долго, что все слезы высыхают, а безразличие затопляет душу.

Да, мама оказалась права: мне и вправду становится легче, по крайней мере, дышать. А вот когда стихнет буря внутри, поднятая Андреем, я не знаю.

Повернувшись на бок, достаю телефон из-под подушки. Открыв WatsApp, решаю написать Руслану смску:

«Привет, Руслан. Извини, что не ответила сразу. Да, я согласна выйти за тебя замуж».

Глава 5

– Вика, почему Олеся в кресле? – яростно ору в трубку.

Я до сих пор настолько обескуражен увиденным, что не до конца могу поверить в то, что Мартышка – вслух даже страшно произносить это слово – инвалид.

– О чем ты вообще, Анри? Какое кресло? Какая Олеся? – сонным голосом бормочет сестра.

– Ты там спишь? Вставай! – рявкаю в трубку.

– Ой! Ты что орешь? Я только прилегла, – голос Вики бодрится мгновенно.

– Отвечай немедленно. Почему Мартышка в инвалидном кресле? – Гневно сжимаю зубы. – Ты же сказала, что у нее все хорошо! Что она простила своего жениха и теперь они вместе. И она тебя слезно просила передать мне, чтоб я исчез из ее жизни и не ломал будущего. Так?

– А-а-а! – тянет в трубку сестра. – Ты про эту нищенку-гимнастку, что ли? Вспомнил тоже, прошлый век. Мне аж плохо стало. Думала, правда что-то случилось.

– Твою… мать! Вика, перестань мне заговаривать зубы! – угрожающе рычу, при этом меряю широкими шагами кабинет, чтобы хоть так немного сбросить напряжение, сковывающее меня.

– Да что ты ко мне пристал? Откуда я знаю, что с ней случилось? Может, ей муженек ноги переломал за то, что шлялась по чужим мужикам? Когда я была у нее, мать сказала, что с твоей Мартышкой все нормально, – бросает в ответ распаленная сестра. – А ты чего о ней опять вспомнил? Что на тебя нашло? У тебя же Юлианна есть. Зачем тебе снова возвращаться в прошлое? Тебе это нужно? Ворошить осиное гнездо? Опять хочешь, чтоб этот придурок тебе что-то сделал? Не хватило?

Вика говорит и говорит, а моя память уносит меня в тот злополучный день, когда мне посчастливилось стать свидетелем – а потом еще и участником разговора – между моим отцом и отцом этого придурошного Эдика.

Оба родителя сидели в кабинете у нас дома. Я стоял возле приоткрытой двери и слушал разговор до тех пор, пока отец громогласно не произнес: