Я тебя завоюю

Родительница скидывает обувь в коридоре, и такое ощущение, что она сбросила лет двадцать.

— Да, а что? Почему тебя это так волнует? Что за вопросы? — вскидывает тонкую бровь, оглядывает меня подозрительно.

— Ну, ты не похожа на женщину, которая посещала полицейский участок. Больше похоже, что на свидании была, — строю догадку, и по маминым вспыхнувшим щекам и улыбке, которая становится еще шире, понимаю, что попала в точку.

— Что за глупости, Лесён? Что за бредовые домыслы, — отмахивается, но, когда звонит ее телефон, украдкой кинув взгляд на экран, тут же скрывается в своей комнате и закрывает за собой дверь.

— Ну-ну, конечно. Домыслы, — усмехаюсь.

Больше я к маме не пристаю с этим вопросом. Мне все теперь понятно.

Вот только вопрос, касаемый нашей с Андреем поездки, все никак не дает ей покоя; почему она категорически против, мне не понять.

— Да, Ильяс, мы вас услышали, — сухо, по-деловому ведет переговоры Андрей с врачом. — В пятницу будем у вас. Спасибо вам еще раз, что нашли для нас время.

Секунда. Короткая улыбка, и Андрей сбрасывает звонок.

— Но ведь пятница послезавтра.

Мы с парнем резко поворачиваем головы к двери, родительница стоит, сжав полы халата возле горла, и смотрит на нас глазами, в которых блестят слезы.

— Угу, — киваю, не скрывая улыбки во все тридцать два.

У меня так радостно на сердце, что передать невозможно, но, как только вижу лицо мамы, сразу все испаряется.

— Может, все же стоит подождать? Не торопитесь, — мрачно произносит.

— Ольга Ильинична, ну в самом деле! Мы же полетим туда пока только на консультацию. Не больше. Не нагнетайте, — вступается Андрей.

— Значит, деньги пока снимать не нужно? — осторожно уточняет.

— Какие деньги? — не понимающе спрашивает парень.

— Мам, ну что ж такое! Ты что со своими вопросами всегда невпопад? — сердито смотрю на нее.

— Ольга Ильинична, если вы имеете в виду деньги, которые понадобятся Олесе, то не волнуйтесь. Все расходы я возьму на себя, — тут же отвечает ей парень.

— Андрей, это лишнее. У нас есть накопления, — мой голос становится резким, рваным.

Я кошусь на маму; теперь я понимаю, почему она завела этот разговор при Андрее. Она просто хочет вынудить его взять все денежные расходы на себя. Ведь ясно было с первого момента, что Андрей не тот человек, который бы позволил мне тратить свои сбережения. Вот только родительница не учла, что и я не готова садиться на шею парню и пользоваться им, давя на чувство вины или, не дай Бог, жалости.

— Ну а я что? — тут же отступает родительница. — Тут вы решайте сами. Я только уточнила.

Она в ту же секунду без лишних разговоров исчезает из нашего поля зрения, оставляя нас наедине.

— Андрей, — я решаю первой нарушить молчание.

— Лесь. — Парень берет стул, садится напротив и цепляет мой подбородок двумя пальцами, заставляет смотреть себе в глаза. — Не сердись на маму. Ее можно понять. Главное, знай, что я теперь буду всегда рядом. И ты больше не одна.

В его словах столько нежности, что сердце невольно сжимается, трепещет. Да, я готова довериться ему, позволить решать вопросы, которые носят мужской характер, и больше не тянуть самой эту лямку.

Мы некоторое время еще остаемся наедине. Мама нас не беспокоит, но в итоге наступает тот момент, когда Андрей собирается домой, и нам приходится прощаться.

— До завтра, Лесь.

Сегодня парень меня целует иначе: остро, с напором. Я прикрываю глаза, отвечаю ему со всей пылкостью. Желание вспыхивает молниеносно, наполняя тяжестью низ живота. Меня тянет безумно к Андрею. И я, сильно зажмурив глаза, прижимаюсь к нему, забываясь.

Но парень сразу же прерывает поцелуй, тяжело дыша, упирается своим лбом в мой и жарко шепчет:

— Осталось немного, Мартышка. Нужно просто подождать, не торопиться. — Его губы снова касаются моих, и их вкус пьянит меня, заставляет почувствовать голод.

— В гостинице возьмем разные номера, — с иронией в голосе произносит Андрей, стоя уже на пороге.

— Ты завтра заедешь? — с надеждой в голосе спрашиваю.

— Хм, ты еще сомневаешься? — ухмыляется парень, впиваясь в меня многозначительным взглядом.

— Нет, — качаю головой.

Мы еще целую минуту сверлим друг друга взглядами, а потом я сдаюсь, отвожу его первой. Боюсь, что Андрей увидит там слишком многое.

— До завтра, Мартышка, — слышу перед тем, как закрывается дверь.

— До завтра, — смотрю туда, где только что Андрей стоял, а у самой все внутри от любви к нему выжигает. И я понимаю, что это чувство теперь уже вряд ли смогу потушить.

Глава 26

— Олеся, это мама Руслана, Александра. Можно поговорить с тобой?

Я в панике откатываюсь от двери. Дура! И зачем я только спросила, кто там? Ругаю себя последними словами. И как она так угадала, что заявилась ко мне в тот момент, когда мама только-только ушла? Следила?

В квартире снова раздается звонок, а в дополнение еще и стук в дверь.

Нет, открывать не буду. Мне хватило бывшей Андрея. Повторять подобный опыт мне больше не хочется, а если учесть еще и то, что мы с Русланом расстались, то вряд ли его мать пришла ко мне с добрыми намерениями.

— Олеся, — слышу приглушенный голос женщины, — Руслан пропал.