Я тоже её люблю (СИ)

— Ну, раз вы так настаиваете, Юлия, теперь я точно не откажусь! — говорю и двигаюсь вперёд.

— Стой! Не подходи ближе, — взволнованно произносит Юля, всматриваясь куда-то за мою спину. — Камера наблюдения пишет видео, звук — нет.

Медлю несколько секунд.

Скрестив на груди руки, киваю. Юля права, проблемы мне не нужны, точнее, я всё ещё не горю желанием смешивать работу с личным и становится поперёк дороги Батурина. То, что Тагир Даянович скользкий тип — знаю и давно. Ипполитович, главный акционер компании, предупреждал, но тесное сотрудничество с "Билдинг Строй" выгодно экономически, поэтому мне остаётся только смириться.

— Чем ты готова пожертвовать взамен на то, что я откажусь от реконструкции школы?

— В смысле? — переспрашивает Юля, явно не улавливая моего намёка.

Ну же… Да или нет?

— Я не понимаю тебя, Егор, — качает головой. — Что ты от меня хочешь?

— Твой номер телефона.

— Ты хочешь отказаться взамен на мой номер телефона? — переспрашивает, искренне удивляясь.

— Нет. Скажи мне свой номер. Я позвоню.

— Зачем?

Не успеваю ответить, как в зале для совещаний открывается дверь. Размашистые шаги Батурина эхом разносятся по залу и я напрягаюсь, надевая на лицо холодную маску.

Обняв жену за талию, Тагир демонстративно целует её в макушку. И я замечаю, как в глазах Юли мелькает что-то странное. Брезгливость? Или страх?

Похоже, Юля испугалась, что муж мог услышать наш разговор, точнее, как я у неё требовал номер телефона несколько секунд назад.

— Дорогой, — нарочито вежливым голосом Юля обращается к Батурину. — Егор Антонович сказал, что подумает над твоим предложением.

— Правда? — удивляется Тагир, переводя взгляд с Юли на меня.

— Да, — киваю я. — Обязательно подумаю.

— Хорошо. Вы подумайте, Егор Антонович, а я пока предлагаю всё-таки съездить и посмотреть на заброшенную школу. К тому же будет неплохо оценить наши с вами старания — началась стройка завода. Неинтересно?

***

Больше 10 лет назад (Юля)

— Юлька, ты видела нашего нового преподавателя по микроэкономике? Такой красавчик и молоденький, — спрашивает у меня одногруппница, как только я захожу в аудиторию и занимаю свободное место рядом с ней.

— Нет, — качаю головой.

Лезу в сумку, чтобы достать оттуда конспекты, как под ребро прилетает толчок.

— Э-э-э, — возмущённо бубню я, обиженно потирая ушибленный бок. — Лена, ты с ума сошла?

— Смотри, — шепчет мне на ухо.

Отмахиваюсь от подруги. Мне важное сообщение на телефон пришло, какой тут “смотри”?

Переписываюсь с лучшей подругой Ритой. Ритка предлагает сходить вечером в нашумевший ресторан “Облака”, который открылся пару дней назад и теперь все мажоры нашего города делятся впечатлениями.

— Девушка, — зовёт мужской голос, но я не реагирую и тогда кто-то из одногруппников произносит мою фамилию.

— Да? — отрываю взгляд от телефона и переключаю его на преподавателя, кажется, того самого по микроэкономике, о котором мне пыталась рассказать Лена.

— Повторите, что я только что сказал?

Молодой мужчина, одетый в деловой костюм, как и все преподаватели в нашем универе, смотрит на меня в упор. Я теряюсь под строгим прицелом его глаз, потому что понятия не имею, о чём он тут распинался половину лекции.

— Эм-м-м, — вылетает из моего рта, а кто-то сзади подсказывает ответ, и я повторяю: — безразличные кривые могут пересекаться…

По аудитории разносится звонкий смех одногруппников.

— Что-что? — переспрашивает преподаватель, который тоже сейчас улыбается не меньше моих одногруппников. — Возможно, вы хотели сказать “кривые безразличия”, но услышали неправильную подсказку и тут же, не задумываясь, её повторили?

— Да, точно.

— Как ваша фамилия?

— Сабирова, — отвечаю я, гордо вздёргивая подбородком.

— Сабирова, к доске. Покажите нам, что вы усвоили за эту лекцию, — требует преподаватель, а я хлопаю ресницами, ощущая, как мои щёки становятся пунцовыми.

Выхожу из-за стола и медленным шагом двигаюсь по аудитории. Сердце ошалело грохочет в груди. Конечно же, я не слушала тему сегодняшней лекции, да и вообще, микроэкономика — не моё. Я только опозорюсь. Но признаться честно, что ничего не соображаю по предмету — тоже не могу, гордость не позволяет.

Какой-то подонок подставляет мне подножку и я, споткнувшись, кубарем качусь вниз.

Секунды фееричного позора проносятся как по щелчку пальцев. Прихожу в себя на горизонтальной плоскости, уткнувшись лицом в пол. Аудитория взрывается громким смехом. А мне плакать хочется. Такого позора я вряд ли переживу, это ещё хуже, чем постоять у доски!

По-любому кто-то из одногруппников меня заснял на телефон и уже вечером я окажусь звездой в социальных сетях. От этих мыслей хочется выть волком. Так и представляю себе кричащие заголовки: “Дочка мэра Сабирова на занятиях в универе шлифует полы своими шмотками от “В*рсаче”.

— Сабирова, с вами всё хорошо? — опустившись на корточки, преподаватель помогает мне подняться с пола.

— Наверное, — прикладываю ладонь к голове и чувствую, как меня шатает.

— Может, в медпункт? Вы головой ударились.

— Да. Нет, — пожав плечами, встречаюсь с голубыми, как облака, глазами.