Я тоже скучаю по тебе

Ши Хёк влетел в туалет и захлопнул дверь, щёлкнув замком. Он прислонился спиной к двери, продолжая сжимать во внезапно сильных пальцах дверную ручку. Он зажмурился и застонал, потому что после ухода Мин Хи его вновь захватили воспоминания из не столь далёкого прошлого, которые каждый раз причиняли такую боль, которую он не мог испытать ни от чего иного.

Ещё восемь лет назад Ши Хёк жил в родительском доме, и тогда его отец и мать были женаты. Теперь это не представлялось возможным, потому что его мать покончила с жизнью несколько лет назад, не выдержав горя, которое совершенно безжалостно причинил ей собственный супруг.

Ши Хёк обещал матери позаботиться о ней и сделать счастливой, когда она была уверена, что осталась совсем одна, но она всё равно предала его и бросила. Но постепенно от злости и обиды на неё у Ши Хёка осталась только тихая печаль. Отца же он не мог просить до сих пор. Что ж, тот как будто не сильно жаждал сыновьего прощения, потому что общались они так редко, будто были плохими знакомыми.

Ши Хёк помнил один эпизод своей жизни так, как если бы он произошёл только вчера, хотя на самом деле это было в то время, когда он ещё жил с родителями, а его мать не умерла. В тот день его мать узнала об измене мужа и устроила грандиозный скандал, после которого почти вся посуда в доме была разбита, а лёгкая мебель перевёрнута. Ши Хёк тяжело и прерывисто дышал, разум украшал большей яркостью и резким железным запахом картину, которая отпечаталась в его памяти: как его мать стояла с окровавленными руками, и кровь текла по её одежде и ногам. А отец стоял перед ней, но лицо его было лишено эмоций, будто их семья не разрушалась на глазах. Ши Хёк видел и самого себя: побледневшего исхудавшего мальчика, не способного и не желающего понимать, отчего его счастливая беззаботная жизнь так обернулась… Ничего хуже он даже представить не мог.

В попытке сдержать рвущиеся рыдания Ши Хёк неистово зажал рот ладонью и склонился над раковиной, раскрутив кран так сильно, что шум воды заглушал любые звуки. Волосы спали Ши Хёку на лоб и виски, он порывисто умылся и теперь походил на изумившегося потерянного щенка. Его сердце стучало так сильно, что казалось, вот-вот выскочит из груди. Ши Хёк схватился за одежду на груди и осел на пол, спрятав лицо в коленях.

В такие моменты он ненавидел себя даже больше, чем родителей. Он терпеть не мог проявление своей слабости, потому что перед нею был совершенно бессилен. И пусть бы она проявлялась лишь в жутких истериках — они рано или поздно заканчиваются — но она мешала ему жить, ведь раздражался он от всего, что хоть немного ему не нравилось. Он хотел перестать испытывать хоть что-либо, ведь был убеждён, что тогда научится притворяться и сможет жить как обычный человек. Имитировать, что что-то чувствуешь, гораздо проще, чем справляться со страстью.

Но одно чувство оказалось сильнее и властолюбивей, чем всякое иное, и пошатнуло планы Ши Хёка. До недавнего времени ему не было никакого дела до Чон Чжун У, но тот вдруг пристал к Им Мин Хи. Почему из всех именно к ней? Ши Хёка это неистово бесило.

Он помнил, как водитель Нам всё же признался, что ему не пришлось спасать Мин Хи от Ли Ом Шика, потому что её раньше спас Чон Чжун У, так не вовремя явившийся в тот же торговый центр для встречи с иностранным клиентом. Он помнил, как за коробками, которые он велел Мин Хи уничтожить, пришёл Ли Тэк Ёп — помощник Чжун У. И едва ли ему представлялось возможным забыть то утро, когда Чжун У нахально увёл Мин Хи из офиса. Ши Хёка становилось нехорошо даже от мысли, чем они могли заниматься наедине.

Ши Хёк начал недолюбливать Чжун У. У него не осталось иного выбора, кроме как уповать, что Чжун У всё же ничего не надо от Мин Хи, и пытаться перестать вести себя так гадко по отношению к ней. Ему стоило наконец признать, что она была его любимой. И он хотел её любви так же, как хотел любить её сам.

Постепенно мысли о Мин Хи помогли Ши Хёку успокоиться, и он поднялся. Он привёл себя в порядок, дождался, пока лицо его примет обычный вид, и вернулся за столик. Никто ещё не ушёл, и Ши Хёк не без наслаждения угостился соджу и пулькуги.

* * *

Мин Хи как можно быстрее отбежала от забегаловки, переживая, как бы Юн Ши Хёк не последовал за ней. Она сомневалась, что он мог так поступить, но решила не испытывать судьбу, потому что уже не отделалась бы от него.

Был уже поздний вечер, но людей на улице было весьма много, и здания как обычно горели множественными неоновыми вывесками, делая город похожим на фантастический фильм о будущем. Дул тёплый майский ветер, касаясь горячих щёк Мин Хи и немного их остужая.

Мин Хи брела, глядя себе под ноги, и с завидным упорством размышляла, как ей хотелось бы прямо сейчас оказаться в постели или хотя бы на чём-то мягком, и забыться сладким продолжительным сном. Но прежде ей предстояло добраться до дома. И она лишь спустя десять минут осознала, что пошла не в ту сторону. Эта мысль её расстроила, и она недовольно пробурчала: