Я — твои неприятности + Бонус

Баба Галя застелила постель хоть и не новым, но чистым бельем, я, уложив раненную напарницу, пошарил по тумбам и серванту. Нашел только йод просроченный. Хотя как может просрочиться йод, я не знаю, но сроки годности на нем стоят.

Пока я разгуливал по дому в поисках ваты, всхлипы прекратились, и, заглянув в комнату, я был крайне возмущен. Киса уснула, свернувшись калачиком, и брошенные мной на постель презервативы, похоже, сегодня потрачены не будут.

— Да ты динамо, Ленка! Мужика на ужин и выпивку раскрутила и не дала! Вот стерва! — ругался я, надеясь разбудить и Лену, и ее совесть одновременно. Хрен там, заплаканные глазки и красный нос внимания на меня не обратили, не посмотрели и не повернулись в мою сторону.

Психанув на эту вертихвостку-обломщицу, хряпнул еще стопарик и, дожевав ее огурец, который она своим ртом так обещающе насиловала, побрел обратно в комнату.

Моя нереальная доброта сыграла опять злую шутку. Я решил стянуть с нее шорты, чтобы нормально спала, без неудобства. И чтобы с утра на них время не тратить.

Пришлось вертеть ее по всей кровати, раздевая, и кровь из ее рассеченной брови размазывалась по всей простыне, прижег все же йодом и продолжил.

Сняв шорты, я заржал в голос. Нет, это не трусы, это, блядь, оберег от секса! Бьюсь об заклад, у бабы Гали панталоны эротичнее, чем эти ярко-оранжевые хлопковые трусы китайского пошива. Нахер и их с кисы снял, и майку с лифаком. Идиот. Теперь хоть стой и дрочи на спящую царевну.

Я вел себя как провинившийся муж, залез на кровать и всячески пытался разбудить Лену, оглаживая ее всю. И сиськи помацал, и плоский животик, прижимался к ее попе стояком, в нетерпении потираясь меж булочек, но, опустив руку в ее промежность, разочарованно плюхнулся на подушку. Сухо. Спит моя киса, ноль реакции на мои страдания.

Лежу как идиот в захолустном поселке Белые Столбы и свой столб разглядываю. Благо и меня сон сморил, день и правда выдался насыщенный и перегруженный событиями.

Сплю я чутко, и когда Лена проснулась и завозилась на кровати, сразу понял, но наблюдал за ней, чуть приоткрыв глаза. Она что-то бормотала тихо, кроме как «крови мало», я ничего не расслышал. Ну мало, конечно, она же всего лишь бровь рассекла, а не висок пробила. Хотя и за эту измазанную простыню хозяйка спасибо не скажет.

— Кис-кис-кис! — сонным голосом прохрипел я, зазывая бубнилку к себе и протягивая к ней руку.

Вот бесит уже ее эти ужимки, опять глаза на меня вытаращила и спешно кутается в плед, пряча от меня тело, которое я вчера досконально рассмотрел. Но огорошила меня своим вопросом, который, наверное, только ей в голову прийти мог:

— А слонов как подзывают?

Да меня-то звать не надо, я сам приду и вырубаться так нагло не буду.

— Киса, ты меня вчера кинула! Ну-ка прыгай обратно, что ты там топчешься? — разозлился снова, глядя, как она собирает свои вещи с пола. — Чистые вещи твои в машине все равно, потом принесу.

— Мне сейчас надо. Умыться, зубы почистить и… таблетку от головы.

Хотел было сцапать ее и завалить обратно в постель и вдруг понял, что из рта и впрямь воняет. Гребаный самогонщик! Напиздел, что на лимонных корках с утра не воняет. Вон все мухи в комнате передохли! Голова у меня не болит, но это, может, я привыкший и покрепче Лены, а она свою еще и сковородой пригрела. Девочка-беда.

Нацепив на голый зад джинсы, побрел к машине. Я только успел достать брелок и поднять руку, странная привычка, он и не поднимая руки работает, но у большинства людей почему-то такой рефлекс. Так вот, брелок я поднял, а челюсть опустил. Дверь багажника была прикрыта не полностью, и сигналка, как оказалось, выключена.

Угнать не смогли, потому что под рулем секретка стоит, но обчистили. Мою спортивную сумку с вещами и приданое Лены. Благо документы, ствол и прочие важные вещи у меня в «барсике» с собой были. Это кто же у нас тут в Белых Столбах такой предприимчивый? Пора знакомиться с жителями ближе!

Глава 9. Елена

С утра еще больше задумалась. Если выпивохи отмазываются, что пьют для снятия стресса, то по мне — с утра этот процесс только хуже. К стрессу прибавились и тошнота, и головная боль. Любое движение давалось тяжело и болезненно.

Но едва до меня дошло, что я, абсолютно голая, спала с Витюшей в одной постели, сразу взбодрилась! И судя по тому, как болит все тело, мы с ним того… не просто спали!

Встать и уйти тихо не вышло, Витя проснулся, тоже недовольный чем-то, и, несмотря на странные мелкие капельки крови на простыне, он сказал, что я его кинула. Значит, не было ничего, я действительно просто уснула, кровь, видимо, с моих разбитых коленей. Что опять встало на моем пути?

Только Витя вышел за дверь, я кинулась к зеркалу и от отчаяния едва не разревелась.

Такого пугала достойно самое большое бахчевое поле, ни одна ворона за километр не подлетит. Судорожно нарыв в моем дорожном несессере зубную пасту, щетку и расческу, выскочила к умывальнику.