Я твоё отражение

О Лакриме я решила не рассказывать, чтобы не навредить девушке — все-таки, она вскользь упомянула о том, что ее присутствие в городе нежелательно. Да и ни к чему говорить Денису о таких своих знакомствах, гордиться здесь нечем, а шокировать брата я и другими способами могу. Так что эпизод о своем побеге я описала вкратце, и, боясь расспросов, тут же перевела тему на коварного Вадика. В том, что бывший доверенный конкретно сорвал балку, Денис был со мной абсолютно солидарен и, позвав Ворона, велел тому немедленно разнюхать местонахождение Вадима. Я смутно догадывалась, что теперь с моей легкой руки Вадику будет так хреново, как еще никогда раньше, но останавливать братца даже не думала — еще не хватало! Эта гадюка, которую я так неосмотрительно пригрела возле себя, слишком больно кусается, как оказалось. Пришла пора выбить ей (гадюке) все зубы.

Ден вертелся на стуле рядом с кроватью, на которую меня заботливо определил один из его людей — приятного вида парень, откликающийся на погонялово Док. Еще совсем недавно я и подумать не могла, что буду называть отморозков Дена, пусть даже не всех поголовно, а выборочно, приятными, но сейчас все так странно обернулось… Мы больше не воюем друг против друга; кажется, даже Ден не собирается вновь воздвигать каменные стены между нами. Он сильно изменился, очень — теперь это сразу бросается в глаза. В то время, когда мы еще были вместе, брат был совсем другим, нежели сейчас.

Теперь он выглядит уставшим, даже улыбка не спасает общего вида. Он ничего не сказал мне о том, как перенес известие о моей якобы гибели, но каким-то шестым чувством я поняла — эта новость выбила его из заезженной колеи, заставила встрепенуться и многое переосмыслить. Все это было понятно, стоило мне лишь взглянуть в его помутненные глаза.

Судя по всему, брат опять что-то принял. А я даже не знаю, могу ли теперь хоть как-то влиять на него? Вряд ли он меня послушает даже сейчас, когда между нами установился худо-бедно шаткий мир, поэтому пока даже пытаться не буду. К тому же, мне хорошо известно о том, как он бесится, когда кто-то пытается заставить его что-либо сделать.

Мне вспомнилось, как Док выплясывал ритуальные танцы вокруг моей сломанной руки, а Денис едко, но метко давал ему советы по лечению. Сам братец в этот момент сидел в глубоком кресле, закинув ногу на ногу, раскуривал какую-то дрянь и прикладывался к коньячку.

Даже сквозь жуткую боль я успевала возмущаться «полезными» советами брата, а Док только усмехался и отшучивался, ни на секунду не прекращая своей работы. Покончив с рукой, занялся ранами не такими значительными, но тем не менее досаждающими. А Денис, хлебнув еще коньяку, присоветовал завершить все это дело клизмой. Как ни старался, а от меня не скрылось его реальное состояние — волнение и беспокойство. Он по инерции продолжал играть самого себя даже в такой, казалось бы, совершенно неподходящий момент.

А когда Док свалил, Ден мигом перекинулся в прежнюю шкуру и живо заинтересовался моей невеселой историей. Я рассказывала, неторопливо, но достаточно подробно, а братец хмурился и размышлял о чем-то своем. Ключевое слово здесь «размышлял» — не орал, не бесился, не бросался предметами, а именно размышлял.

Потом явился Сергей. Молча распахнул дверь, прошел внутрь комнаты, покосился на Дена, затем перевел взгляд на меня. Наверное, верхом наглости было помышлять о том, что сам Цербер падет к моим ногам, орошая слезами счастья кровать, на которую меня уложили? Звучит так же бредово, как если бы это случилось на самом деле… Конечно, ничего такого Цербер делать не стал, отошел к окну и застыл там, правда, глаз с меня не спускал. Что сейчас творилось в голове смотрящего, было огромным для меня секретом, недоступным, оттого притягательным.

Ты как всегда вовремя, — не мог промолчать Денис, чуть повернув голову в сторону окна.

Пришел выразить вам обоим свое восхищение такой потрясающей способностью к выживанию, — лаконично, как всегда.

Только если в денежной форме, — тотчас заулыбался братец.

Несмотря на то, что вел диалог с Денисом, смотрел Сергей по-прежнему на меня. Его взгляд состоял из множества разнообразных эмоций, которые после смешивания между собой было просто не разобрать, да я и не пыталась. Я ведь уже говорила о том, что никогда не смогу до конца разгадать этого непонятного мужчину?

Как ты? — проигнорировав реплику Дена, задал мне дурацкий вопрос смотрящий. И получил такой же по определению ответ:

Нормально.

Слушай, друг, я тебе позвонил только потому, что все это дерьмо надо как-то разгребать, а ты в этом подкован получше меня или нее, — Ден кивнул в мою сторону.

Собственно, Вадим уже положил начало — устроил смерть Леры, — неспешно и, как всегда, загадками начал Цербер. — Теперь у нас с вами одной заботой меньше, так как ее искать и выслеживать теперь никто не будет. Кроме Вадима.

Считай, он уже труп, — брат чуть поморщился, едва услышав имя моего бывшего доверенного.