Я, ты и наша тень (СИ)

Благодарила человека, который обманом вторгся в доверие, похитил и доставил в это бесовское Белоземье. Да будь он трижды проклят!

Торхан долго вглядывался в мое лицо, словно искал в нем что-то личное, а потом резко повернулся и покинул комнату, напоследок скрипнув ключом снаружи.

Посадили под замок.

Бесцельно потолкав дубовую дверь, я огляделась.

И за что же такое счастье привалило? Увы, тайна самая банальная и самая загадочная, но безумно важная на данный момент. Хотя нет, есть еще одна тайна будоражащая мозг, и звучала она по-другому: где мой Хома?

— Хома… Хомочка… Пушистик!

В ответ тишина.

Случилось то, чего я, наверное, боялась всю жизнь. Верного Хомы не оказалось рядом.

Просто Тень… Маленькое существо, значащее в жизни так много.

— Хомка! — надеясь на чудо, я крикнула во все горло, но грызун так и не появился.

Оглядела комнату, которой суждено стать тюрьмой. Мрачная, вызывающая отвращение и страх.

За что я тут? Неужели все предостережения Хомки были неслучайны? Неужто за мной, и правда, охотились люди из Белоземья? Зачем? Только из-за того, что родители посмели полюбить друг друга?

Я присела на краешек кровати и обиженно засопела. Значит так, да? Ну, это вы зря. Еще никто не уходил безнаказанным от моей дикой и злопамятной фантазии.

Но сейчас главное выбраться отсюда. Покинуть башню, отыскать Хому и вернуться в Лаэрд. А потом… О, моя мстя будет беспощадной. Я так обхаркаю рожу старика за полученный недавно плевок, что он вовек не отмоется! И Торхан тоже получит свое. Гарантирую.

Если бы кто-то из них сейчас увидел бедную пленницу, наверняка сильно удивился, ибо вместо запуганной овечки пред ними предстала б истинная дочь Белоземья, повелительница Теней и отважная карательница мерзких душ.

Ну, по крайней мере, именно такой себя видела я: горящий взор устремлен в глубину комнаты. Глухие стоны порой вырываются вместе с дыханием из груди и согласно вторят шуму волн, что вздымаются, рокочут и с ревом, как вечное и бессильное отчаяние, разбиваются о скалы, на которых воздвигнут этот мрачный и горделивый замок.

Чтобы мстить, надо быть свободной, а чтоб стать свободной надо проломить стену, распилить решетки, разобрать пол. Хм, многовато… Тем более для этого нужно иметь время — месяцы, быть может, годы, а я не хочу столько тут просиживать.

Конечно, первые минуты заточения показались ужасными. Было очень обидно. Эти сволочи обвели меня вокруг пальца, как маленькую, неразумную девочку.

Но мало-помалу я все же смогла обуздать порывы безумного гнева. Нервная дрожь, сотрясавшая тело, прекратилась и настала минута глубочайшего мышления:

— Да какого беса, в конце концов? Неужели и впрямь позволю им обращаться со мной подобным образом? Хома всегда был уверен в «высоком предназначении». Он оберегал и любил невыносимую «человечку», — на этих словах я, конечно же, всхлипнула и, утерев нос кулачком воинственно продолжила. — Не могу подвести его веру в меня. Так что… Держитесь, недруги, выхожу на тропу войны! Звучит возвышенно, что, как нельзя лучше подходит к данному моменту, — резюмировала вся такая самоотверженная я.

* * *

— Ой-ли, ле-ли-лелюшки,

Полетели Тенюшки,

По морям да по степям…

Чтоб ты в муках сдох, Торхан!

Старательно выводила я каждый раз, когда слышала шаги за дверью. Кто это был, конечно, не знаю, но приятно думать, что именно Торхан приходил послушать исполняемые мной оды в его честь.

— Бродят тени за оградкой,

Спи, дедуля, сладко-сладко,

Обхаркаю, как смогу,

Всю могилку старику!

А это уже хвалебная песнь для лысого старого гада. Пусть тоже послушает.

Вот таким незамысловатым способом я старалась скрасить пребывание в келье. Похитители не беспокоили, что впрочем, странно, так как голосок у меня не тихий, горланила громко, вкладывая душу. А для большего эффекта вообще перешла на абсолютно нецензурные куплеты. Жаль, что реакции на эти «пожелания» не видела. Но надеюсь, все были рады и просто стеснялись поаплодировать в открытую.

Одной было скучно. Раньше Хома всегда составлял компанию. Ну, или кто-нибудь из других знакомых Теней. А тут…

— Ты Тала?

Ой… досиделась в одиночестве… уже голоса слышатся.

— Тебя зовут Тала?

Какие настойчивые голоса.

— Ты меня слышишь?

— Отстань ты от нее. Видишь же — молчит, глаза в потолок уперла — значит, не слышит. Это не она. Тала должна уметь слышать всех Теней.

— Но в замке нет других пленников, кроме этой двуногой.

— Давай еще раз проверим.

Голоса замолкли. Оба разом.

Наверняка я схожу с ума. Странно. Может, это колдовство какое? Кто знает, чего можно ожидать от моих тюремщиков.

— Эй! А ты точно не Тала? — вновь уточнил первый голос.

— Она же нас не слышит! — возмущенно напомнил ему второй.

Голоса раздавались прямо около ушей. Сразу с двух сторон.

Я рискнула все-таки повернуть голову и углядела на плече ма-а-асенького паучка. Черненького такого. С восемью ножками.

— В последний раз спрашиваю, — пробормотал он. — Ты точно не Тала?

— Пошли уже отсюда! — на другом плече сидел точно такой же паучишка и нетерпеливо перебирал лапками.