Я, ты и наша тень (СИ)

— Тала, а что тут происходит? — вопрошал недоумевающий Хомочка, натирая лапками сонные глазенки. — Нил злой, как бес. Данай, красный как рак. И только ты с наглой мордой лица улыбаешься им обоим. Тала, ну что ты опять учудила?

— Ни-че-го, — весело ответила я и чмокнула Тенюшку в носик. — Пойдем лучше прогуляемся.

Дракоша отправился с нами. Луговые цветы завлекали ароматами, красные ягодки сами просились в желудок, а тихие перешептывания Теней вызывали улыбку.

— Да ты шо? Прямо так и пошла к нему? А он шо?

— А он спал.

— совсем спал или в одежде?

— Совсем.

— Ай-ай-ай, ну и что дальше?

— А дальше ворвался ваш правитель. Он, оказывается, за женой следил и слышал, как она кому-то говорила, что согласна. Вот и пошел следом.

— И? Ну, рассказывай же скорей!

— Что «и»? И заходит он в палатку, а там твоя двуногая, на белобрысом сверху лежит.

— Ух ты… а я все проспал! — в расстройстве крикнул Хомка и шмякнул махоньким кулачком о землю.

Дракоша и пушистик быстро нашли общий язык. Это радовало. Мне ящер тоже сразу понравился, и уж очень не хотелось расставаться с ним после.

Вдруг до нашего слуха донесся какой-то тихий писк. Оглядев поляну в поисках источника звука, увидела валявшегося на траве чудесного птенчика.

— Тень! Какой маленький, — восхитилась я. — Что же ты тут, один? Где твоя мама?

Покрутила головой в поисках призрачной птички. Нет, никого. А малыш так жалостливо попискивает.

— Двуногая, смотри, там есть гнездо, — дракон указал на дерево. — Выпал наверняка.

— Тогда надо обратно посадить. Малышу страшно.

Я задрала голову. Гнездо терялось где-то далеко в древесной кроне.

— Дракош, ты его туда забросить сможешь?

— Нет. Между стволов не пролезу.

— Ага. А меня подсадить повыше получится?

— Это без проблем, — пообещал ящер, вытягивая шею наподобие лестницы. — Так нормально?

— То, что надо!

Взяв в руку желторотика и проклиная толстенные, вечно мешающиеся накладки, поползла наверх. Преодолев две трети пути, машинально глянула вниз. Лучше бы я этого не делала. С перепугу высота показалась запредельной, и даже присутствие монолитного дракона не внушало спокойствия. Хомка, так вообще выглядел едва заметным муравьем, тщетно пытающимся разглядеть далеко в ветвях свою человечку. Одной рукой обняв ящера за шею, другой прижимая к себе птенца, я, как ленивец, висела, покачиваясь, на драконьей шее и боялась даже дышать, чтоб, не дай боги, не свалиться.

Нет, господа, летать на ширококрылом транспорте — это одно, а использовать его в качестве подъемного инструмента — совсем другое.

Немного отвисевшись, поползла дальше. Хм, энтузиазм по спасению птенца постепенно убывал. Добравшись до драконьей головы, я с ужасом поняла, что до гнезда еще ползти и ползти, а чешуйчатое тело уже закончилось. Вкривь и вкось растущие ветви не позволяли огромному созданию протиснуться ближе.

Мысленно попрощавшись с Хомой, Нилом, Данаем и всем человечеством сразу, я перелезла с ящера на само дерево. Шимпанзе бы плакало от зависти, глядя на мои пируэты.

Оказавшись в полуметре от птичьего дома я удобнее взяла желторотика и прикинула, как же поаккуратнее его туда определить? Одной ногой обняв ствол, другой обхватив ветку, а свободной рукой уцепившись за какой-то сучок, попыталась приладить пищащий комочек. Скажу честно, было очень неудобно. Глубоко вздохнув, я сделала волнообразное движение всем телом и, продвинувшись еще на пару сантиметров, опустила птенца в гнездо. О боги, наконец-то!

Осталось самое главное… спуститься вниз.

— Двуногая, — раздался голос дракона. — Ты как там?

— Жива. Пока что.

— Дотянись до меня, а я уж поймаю, — заверил он.

Кхе… легко сказать. Как бы тут повернуться-то?

Внезапно сквозь ветви, с противоположной стороны, протиснулась белоснежная птичья голова.

— Вам помочь?

Ой, мама! Я от неожиданности, чуть руки не отпустила.

— Э… да… если можно…

Голова исчезла, но тут же появилась вновь прямо под моей попой.

— Только глаза закройте.

Стараясь не высказывать удивления, осторожно присела на шею к пернатой и прикрыла веки. По лицу тут же захлестали листья. А через секунду голос раздался вновь.

— С удачным приземлением, Ваше высочество.

Распахнула очи… Земля! Родненькая! А рядом уже стояли дракон и Хома, оба какие-то чересчур удивленные.

— Что такое?

Хомик молча потыкал пальцем за мою спину. Я обернулась…

— Рух. Приятно познакомиться, — щелкая клювом, представилась пернатая.

Силы небесные! Птица-Рух — самая большая птица из всех существующих! Легендарное, почти мифическое создание! Так вот чьего птенца мы удосужились спасти. Хи, везучие, что и говорить.

Ну а в лагерь мы возвращались уже все вместе. Первым вышагивал довольный Хома. Следом — счастливая я. Позади — огромная пернатая. Ну и последним шел, с гордым видом за Теневое братство, гигантский дракон.

Стоило ли говорить, что у всех лессиров, при виде такого триумфального шествия, челюсти поотваливались? А один из них, темноволосый и величавый, еще браниться начал сквозь зубы.

Скучал обо мне, что ли?

Глава тридцать четвертая