Я. Ты. Мы. Они (СИ)

Следующие три ночи дети спали со мной. Сначала пришли девочки, а потом появился Кирилл. Видимо, чтобы уж наверняка. Не знаю, чем его там убеждали братья, но свое возрастное «фи, спать с мамой» он как-то преодолел. Благо кровать у нас была большая. Дети уснули достаточно быстро, зато я, крутилась всю ночь, по-тихому пуская слезы в подушку. Утром выглядела опять плохо. Дети весь день следовали за мной по пятам, приставали с идиотскими делами или вопросами. Дергали меня, просили о чем-то, в общем не давали в полной мере погрузиться в пучину страданий. Под самый вечер Ставка в лице Стаса и Дамира в дополнение к уже имеющимся трем детям в моей постели прислали мне Рому. Он заявился со своей подушкой, и отвоевал свой кусок кровати так, чтобы его никто не касался, хотя это было достаточно сложно, так как перед самым отбоем Стас запихал к нам в спальню еще и тридатикилограммового лабрадора Бакса. Собаку мы уложили в ногах, но спать от этого легче не стало, было душно и тесно, да и Роман все время забирал одеяло себе. На третью ночь ситуация повторилась. Зато я наконец-то спала, даже несмотря на то, что все тело дико болело, так как Бакс решил, что я гораздо удобней матраса. Поэтому на следующий день я заявила, что сегодня сплю одна, и если кому-то из них одиноко, могут идти спать к Стасу или Дамиру. После чего, все, наконец, разошлись по своим комнатам, один только Бакс сидел у меня под дверью и с надеждой махал хвостом, ожидая, когда же его опять впустят в спальню. Обычно ему это не разрешалось, но вот уже две ночи непутевые хозяева сходили с ума, и он рассчитывал на продолжение, но вредная хозяйка захлопнула дверь перед его носом.

Сон не шел. Лежала в кровати и размышляла о том, как жить дальше. Сашка не звонил и не писал, хотя прошло четыре дня после его ухода. Может быть, он и пытался связаться с детьми, но это было сложно. У близняшек в силу возраста еще не было своих телефонов. Стас просто злился и не стал бы отвечать на звонки. Он уже сделал для себя какие-то выводы, он вообще был достаточно скор в принятии решений, а если рубил, то сразу и с плеча. Рома старался быть пофигистом и делал вид, что ему не до кого дела нет, кроме себя. Кирилл переживал, разрывался между мной и Сашкой, хотя перед выбором никто его не ставил. Скорее всего чувствовал себя виноватым сразу и передо мной (за то что скучает по отцу и хочет его возвращения), и перед отцом (за то что он сейчас со мной, а не с ним). Дамир же просто сохранял нейтралитет, развлекал девчонок, сдерживал Стаса, осаживал на место Рому, и приглядывал за Кириллом. А я вдруг оказалась списанной торбой, с которой все носились.

И что же мне сделать со всем этим? Если бы от моих решений зависела только моя жизнь. А тут ведь целый табор из детей и собаки, пойми как оно лучше. Вспомнила последние слова Саши, о том, что всем нам нужно остыть, что нам нужен тайм-аут, что со мной не возможно разговаривать. Он обещал, что мы со всем разберемся, когда он вернется. Вот только смогу ли я? Вот так сидеть дома, заниматься хозяйством, детьми, и ждать… Ждать когда он что-то там для себя решит?

Я на мгновение представила себе картину, как Сашка возвращается домой. Мы с ним разговариваем. Вернее виделось мне, как мы открываем рты и машем руками, само содержание разговора придумать так и не смогла. А потом что? Заживем как жили? Он на работе, мероприятиях, командировках… А я дома с детьми и редкими вылазками в свет. Опять две разные жизни, два разных человека, живущих под одной крышей. Я потерла глаза, отгоняя мысли как наваждение. Нет, не смогу — ни принять, ни простить. Тогда что?

А ведь еще был Стас, с его вдруг навалившимися проблемами, которых никто, по крайней мере я, не ожидал. Вспоминала своих родителей, которых я когда-то поставила в тупик в свои 15. Ох, мама, как же ты меня тогда не убила.

Решение пришло не сразу. Долго взвешивала все за и против, не могла ничего выбрать. Зато потом, в один момент подскочила и опять заметалась. Достаточно быстро заказала билеты на поезд, а потом… Потом бегала по дому, хватала сумки, чемоданы, швыряла в них вещи. Поперебудила детей, заставила собираться и их.

— Мать, ты в конец рехнулась, — возмутился Ромка, за что схлопотал подзатыльник от Стаса. Дальше спорить уже никто не стал. Собирались молча, только Стас с Дамиром о чем-то перешептывались у меня за спиной. Но так даже и не спросили куда мы едем.