Я у мамы зельевар. Держись, столица!

— Я влюбилась, панна ведьма. Да так… О таком пишут только в романах пани Ёршис. Сама бы не поверила, что это возможно. Знаете, когда не можешь ни спать, ни есть… из рук всё валится. Все мои кружева стали похожи на работы девчонки, первый раз взявшей материал в руки. Доходило до слёз.

Не знаю. И никогда, честно говоря, не знала. Да, есть парни, которые нравятся, но моя рациональная часть мозга всегда занимала в черепной коробке места больше, чем та, что отвечает за эмоции. Однако говорить это однозначно нельзя, только смотреть сочувствующе и немного добавлять во взгляд: «Вы ещё не сказали, но я понимаю, что он козел».

— Вас разлюбили, Дзидра?

Она со вздохом кивнула:

— Да. И не просто разлюбили, а бросили, сообщив, что долг превыше любви.

— Про долг вспомнил когда, охальник, — пробормотала я. — А можно узнать, кто ваш возлюбленный?

Ответ не заставил себя ждать, Дзидра подняла на меня печальный взгляд и произнесла.

— Принц Интарс.

Я икнула.

Ничего себе заявочка. Хотя… почему нет? Принц может себе позволить многое, а простая девушка вряд ли устоит перед обаянием и состоянием, насчитывающим… в общем, очень много насчитывающим золотых. Даже если изначально она принципиальная, то потом… каждая хочет почувствовать себя королевой. Только вот надо помнить, что если мечты поднимают тебя очень высоко, то потом и падать больно-больно. Чем меньше мечты, тем мягче приземление.

С виду Дзидра не похожа на романтическую дурочку, но, видимо, его высочество был убедителен.

Поэтому прокашлявшись, я уточнила:

— Я правильно понимаю, что отношения с вами он посчитал чем-то несерьёзным и сообщил, что вы расстаетесь, потому что он должен жениться на принцессе какой-то из дружественных стран, чтобы закрепить политический союз?

— Вы говорите прямо как его советник, — горько усмехнулась она. — Но нет. Интарс тоже любит меня. И не хочет отказываться от них отказываться. Однако сейчас обязан все прекратить, потому что государство прежде всего.

Я нахмурилась. Что это получается? Повсюду говорят, что у принца беда со здоровьем, а он по девицам бегает? В общем-то, кто тут святой? Его высочество Интарса я лично не знаю, никаких выводов делать не могу.

«Но и принимать за чистую монету историю Дзидры тоже не стоит», — шепнул внутренний голос.

В конце концов, даже на суде всегда выслушивают обе стороны. А тут получается она требует запрещенное приворотное зелье. Как-то не складывается.

Длинные красивые пальцы Дзидры отломили кусочек шоколада.

— Мы познакомились на ярмарке. Его высочество сопровождал кого-то из своих старших родственниц. Они как раз подошли к моему прилавку — им очень понравились кружева. Там Интарс и увидел меня. Я тогда только улыбалась, приятно было, конечно, что оценили такие люди. Даже смутилась, но все рассказала и продала что желали. А на следующий день мне начали привозить подарки…

Слушая список подарков, я осознала, что начинаю завидовать. Основательно так завидовать. Конечно, влюбляться в принца не собираюсь, но перечисленного Дзидрой вполне хватило бы, чтобы обустроить кружевную мастерскую, наняв пару-тройку работниц.

Закончилось все более, чем ожидаемо. Навешав лапши о большой и чистой любви, принц утанцевал в свой дворец. В общем-то, Дзидре стоило не страдать, не пытаться вернуть принца, а отвесить поклон, пересчитать камушки в драгоценностях и перевести в денежный эквивалент. А после этого, собрав все денежки в мешок, шустро отправилась улучшать рабочее дело.

Но, судя по взгляду Дзидры, ей это было не нужно.

— Понимаете… — осторожно начала я, подбирая слова. — Миилестиба — это не то, что вам нужно. Зелье не заставит человека полюбить искренне. Это все будет только мороком, который закроет настоящие чувства. К тому же вы будете знать, что это всего лишь следствие зелья, а не любовь.

— Я понимаю, — ответила Дзидра, со вздохом отставляя чашку с чаем, который отпила лишь на несколько глотков. — Но мне больше не к кому обратиться. Интарс предназначен мне судьбой. Я это поняла.

У-у-у, вызывайте лекарей. Когда идут такие разговоры, то хватай деньги и ценные вещи, да беги куда глаза глядят. Когда человек свято уверен в таких вещах, ничем хорошим это не заканчивается.

— Помогите мне, панна ведьма. — Она внезапно сжала мою руку, и я пискнула от неожиданности: пальцы кружевницы стискивали с силой молотобойца. — Вы — моя последняя надежда. Я живу Интарсом. Если останусь без него, то точно умру. Но это будет долго и мучительно. Поэтому если откажетесь, то воткну этот нож в сердца прямо здесь.

— Подождите-подождите, Дзидра, давайте не будем горячиться, — затарахтела я. — Мне нужно разобраться с ингредиентами. Это не так просто, да и полнолуние не скоро…

— Завтра, — без тени улыбки произнесла она.

— Ну до завтра ещё времени столько! — вдохновенно продолжила я. — Давайте вы и придете ко мне послезавтра?

Дзидра встала из-за стола. Получилось так громко и резко, что я, Бунжик и Сифиздилла шарахнулись в сторону от неожиданности.