Я у себя одна, или Веретено Василисы

Расскажу вам историю «о пустяках» замечательной, умной, красивой женщины средних лет – назовем ее Нора. В качестве темы своей работы она выдвинула вот что: «Меня безумно раздражает, выбивает, выводит из себя тот бардак, который все время существует у меня дома. Я хочу или научиться относиться к этому философски-равнодушно, или, не злобствуя и не расстраиваясь, между делом быстро все убирать. То есть или наплевать, или делать, но без этого тяжелого переживания, которое всегда сопровождает ситуацию, когда я вхожу домой и вижу опять тарарам».

Как и всегда в нашей групповой работе, тему, заявленную той или иной участницей, выбирает группа. Группа была довольно большой – человек 15. Норину работу выбрали 10 из 15. Отозвалось. Когда я предлагаю группе выбирать, кто сейчас будет работать, я всегда подчеркиваю, что мы выбираем не человека, а тему, «работа с которой сейчас важна больше, чем с другими темами». И такой дружный – ну просто бегом – выбор говорит о том, что нечто кажется знакомым и важным. И наконец мы оказались в таком месте, где про это можно говорить, и никто не оценит наше беспокойство как слишком мелкое, нестоящее. И никто не посоветует «быть выше» чего бы то ни было и не обращать внимания на «мелочи жизни».

У Норы хватило смелости исследовать собственную эмоциональную реакцию, а группа радостно воспользовалась случаем, когда взрослая, достойная, уж явно не мелкая, явно не живущая только бытовыми интересами женщина заговорила об этом как о проблеме. И мы отправились туда, где Нору посещает это чувство, – к ней домой. Мы построили быстро и условно – как обычно, из наших универсальных стульев – прихожую, вход в ее дом. Мы обозначили место и признаки того самого «бардака». И только Нора открыла дверь своим ключом, возвращаясь с тяжелой работы, вышеупомянутый бардак тут же о себе и заявил. «Что ты видишь?» – спрашиваю я. «Ой, я вижу все, что вижу каждый вечер. Я вижу кучу обуви в прихожей. Сняли – бросили, сняли – бросили». Ага, кто мог бы быть кучей обуви? Выбирается исполнительница: Нора, поменяйся ролями с этой Кучей обуви. И говорит Норе Куча: «А я здесь всегда, а ты меня никогда не разгребешь, а я все больше и больше, и плевать, мне вообще нет до тебя никакого дела: хочешь – перешагивай, хочешь – разбирай меня, но я же завтра возникну опять». Хорошо, что ты видишь еще? «Я вижу мойку, полную грязной посуды». Кто мог бы быть грудой грязной посуды, кто мог бы быть мойкой? Нора в роли Мойки, Полной Грязной Посуды, говорит следующее: «Я возникаю, когда тебя здесь нет, я – сообщение тебе: «Мы поели, а ты прибирай, а мы не будем делать это сами, нам незачем, у нас другие интересы в жизни, а ты мать, ты давай и расхлебывай».

Снова обмен ролями, мы – Нора, я и группа – слушаем сообщения от двух «элементов бардака». На реалистическое бытописание не претендуем, да оно нам и не интересно. Зато как много знакомого каждой женщине, ведущей дом: набросанное что-то из одежды, висящее на совершенно не положенных местах; кухонный стол, заваленный всякими причиндалами, не имеющими никакого отношения к кухне… Даже жена генерал-губернатора Австралии прекрасно знала, что «самое худшее в домашней работе то, что все, что вы делаете, пачкается, выбрасывается или съедается в течение суток». Тема хаоса, противостояния грозным силам энтропии порой прячется за работами «про бардак». Но не в этот раз. В общем, уже кое-что ясно, раз прозвучала у второго персонажа подряд эта фраза: «А ты мать, ты и убирай». Конечно же, это голоса не беспорядка как такового, а того, что стоит за этим беспорядком. Поскольку я имела дело с очень умной женщиной, я спросила у Норы прямо: «Нора, кто это?» «Ясное дело, кто, – ответила она, – сын и дочь».

Не буду сейчас рассказывать весь последующий ход работы, которая, конечно, была про отношения с взрослыми детьми. Они не подростки, а по-настоящему, совсем взрослые; могут приходить когда угодно и уходить к кому угодно. И достойные молодые люди – из тех, про которых говорят: «О таких детях можно только мечтать». Они тоже много работают, отнюдь не бездельники и не паразиты, и в этом доме есть вся сложная «начинка» семьи, состоящей из мамы и двух взрослых детей: любовь, раздражение, постоянное решение вопроса с границами, конкуренция между братом и сестрой. Все как и положено.