Я – убийца

Штерн порадовался, что в павильоне с ночными животными было еще меньше посетителей, чем в остальном зоопарке. И никто из посторонних не мог слышать этот странный разговор. Пока они шли дальше, Штерн решил поддержать фантазию Симона о реинкарнации его души.

— А раньше, пятнадцать лет назад, у тебя было другое имя?

— Не знаю.

— Или ты выглядел по-другому?

— Понятия не имею.

Он снова отпустил Симона. Мальчик постучал костяшкой указательного пальца по стеклу маленького террариума, в котором были только насыпь из земли и различные пустынные растения, но никаких животных.

Карина снова присоединилась к ним, но держалась несколько в стороне, как будто не желая мешать их беседе. Штерну пришло в голову, что это, возможно, никакое не совпадение — говорить о необъяснимых явлениях именно перед террариумом с летучими мышами. Эти летающие кровососы, влачащие здесь существование, «видят» реальность в образе отраженных звуковых волн.

— Ты знаешь, почему убил тех людей? — спросил он. Самое позднее, на этом вопросе случайный прохожий вызвал бы службу охраны.

— Я не знаю. Наверное, они были злые.

Щелк. Щелк.

Штерн подумал о мигающей лампе в подвале, которую Симон описал сегодня утром.

Включилась. Выключилась.

Прежде чем он успел спросить, не помнит ли Симон чего-то еще, тот сухо кашлянул, и Штерн испуганно посмотрел на Карину, которая тоже это услышала. И тут же подбежала к ним.

— Все в порядке? — обеспокоенно спросила она и положила руку Симону на лоб. Потом повела мальчика к большой информационной доске в центре зала, где посетители могли почитать о живущих здесь животных. Это было самое светлое место во всем подвале, где можно было разглядеть не только схематичные очертания предметов. Штерн увидел облегчение на лице Карины и тоже успокоился. Симон улыбался. Он просто подавился.

Роберт воспользовался моментом и вытащил мятый, потертый лист бумаги из кармана пальто. Если подумать, что он пролежал более десяти лет в руках мертвеца, листок на удивление хорошо сохранился.

— Симон, взгляни-ка. Ты узнаешь?

Карина сделала шаг в сторону, чтобы ее фигура не бросала тень на рисунок.

— Это был не я, — заявил Симон.

Щелк.

— Я знаю. Но твой рисунок в клинике очень похож на этот.

— Немножко.

— Когда ты его нарисовал?

Щелк.

— Когда проснулся. На следующий день после гипноза, я видел это во сне.

— Но почему? — Штерн посмотрел на Карину, но она лишь пожала плечами. — Почему эта лужайка?

— Это же не лужайка, — поправил Симон и снова закашлялся.

Он закрыл глаза, и теперь Штерн был уверен. Пыльная лампочка начала мигать и бросала приглушенный свет на воспоминания Симона.

— Что это тогда?

Где-то хлопнула дверь и захихикала маленькая девочка.

— Кладбище, — сказал Симон.

Щелк.

— И кто там лежит?

Щелк. Щелк.

Штерн чувствовал на своем плече руку, которая через пальто впивалась в его тело, словно он вор, которого схватили и насильно удерживают. Он был благодарен Карине за эту боль, которая немного отвлекала его от ужаса, вызванного словами Симона:

— Мне кажется, его зовут Лукас. Я могу отвести вас к нему, если хотите, но…

— Что «но»?

— В могиле лежит только его голова.

16

Он очень устал. Сначала множество вопросов, затем усыпляющие звуки в трубе, потом свежий воздух и в конце сумеречный свет в Доме хищников. Он хотел бодрствовать и слушать, что говорят. Но с каждой минутой это становилось все труднее, особенно когда в салоне так приятно пахло, а сама машина мягко вибрировала.

Симон прислонился головой к плечу Карины и закрыл глаза. Ее желудок урчал, и он чувствовал, что ей нехорошо. Карине не стало лучше с тех пор, как она, дрожа, высвободилась из объятий Роберта. Может, ей тоже не нравился толстый водитель, которого адвокат называл «Борхерт» и который так странно сопел, когда начинал говорить. Несмотря на прохладную погоду, на нем была только тонкая футболка с пятнами пота под мышками.

— Кто-нибудь из вас уже бывал в Ферхе? — спросил Роберт с переднего сиденья.

Симон моргнул, услышав название места, которое он назвал им еще в павильоне ночных животных. Вообще-то он уже не был уверен, действительно ли кладбище находится там. В тот момент это было просто смутное предчувствие. Ферх. Четыре буквы стояли как сверкающие восклицательные знаки перед его глазами, как только он их закрывал.

— Да, это рядом с поселком Швиловзе, сразу за Капутом.

— Откуда ты это знаешь? — подозрительно спросил Штерн водителя.

— Да там рядом находится «Титаник». Раньше была моя самая большая дискотека.

Карина сместилась вперед.

— А мы успеем до четырех часов?

— Мой навигатор показывает, что мы будем на месте через сорок пять минут. Времени в обрез. Долго осматриваться не получится.

Штерн вздохнул. Его голос звучал громче: должно быть, он обернулся к Карине.

— Мальчик спит?

Симон почувствовал, как она нагнулась к нему. Он даже дышать боялся.

— Да, думаю, спит.

— Хорошо, потому что я хочу спросить тебя кое о чем. Но, пожалуйста, ответь мне честно. Просто у меня такое чувство, что я постепенно теряю рассудок. Ты действительно в это веришь?

— Во что?

— В переселение душ. Реинкарнацию. В то, что мы уже когда-то жили.