Я убил Бессмертного. Том 4

– Девяносто девять и девять, Док, – отрезал Алекс. – И вот что будет дальше. Два могучих и гордых мудака сойдутся лбами и будут бодаться – но Виссарион всё же победит, у него и мощи побольше, и опыта.

– Несомненно, – согласился Ханагава. Этот факт действительно не вызывал вопросов – даже с научной точки зрения.

– А затем Виссарион сделает то, что обещал.

Над столом повисла короткая пауза.

– Запрёт этот мир? – поморгал Ханагава.

– Ага, – согласился Алекс.

– Но…

– Как мы видим, этот метод работает. Раз уж сработал на ком-то вроде него – значит, здесь и подавно всё получится.

– Погодите, Алекс, а как же мы?

– Док, – покачал головой бывший глава службы безопасности Крейна. – Ты вот вроде умный человек, светило науки, а порой задаёшь такие тупые вопросы. Нам-то что? Виссарион ведь будет уходить отсюда, не станет же он закрывать двери изнутри и оставаться тут добровольным пленником.

Да, пожалуй. Звучало ну очень нелогично.

– Уходя, он заберёт нас с собой, – продолжил Алекс. – Может, он даже их заберёт – это ведь наши американские друзья там сидят? Двое так точно.

Ханагава всмотрелся в дальний столик. И правда, что ли?.. А они тут какими судьбами?

– Может – может! – он на радостях так расщедрится, что даже вернёт нас в наш мир, – Алекс широко улыбнулся. – А вот Готфрид – он останется тут, потому что он и есть та штука, которую Виссарион хочет запереть – или, по крайней мере, тесно и неразрывно с ней связан.

– У нас нет точных доказательств…

– Ой, да брось. Это же Готфрид!

– Это же Готфрид, – вынужден был со вздохом признать японец.

– А затем – знаешь, что затем?

Ханагава поморгал.

– О… чём вы?

– Виссарион устранит из нашего мира единственного, кто мог бы всерьёз противостоять демонам, – мрачно подвёл итоги Алекс. – Сам он заниматься этим не будет – он ведь сказал, тараканов не выведешь, да и что ему за дело до отдельного мирка? Люк, Сенат и остальные… они на что-то способны, но только когда Готфрид руководит ими. Не сами по себе.

– Всё так плохо? – тихо произнёс Ханагава.

– Думаю, всё очень плохо, – Алекс продолжал улыбаться. – И… вот я и спрашиваю. Что может пойти не так?

* * *

– Что может пойти не так, действительно?

Господи, это самоубийство. Убегать из башни Крейна – это опасно, это рискованно, но есть ещё хоть какие-то шансы. Нападать на башню Крейна… это верная смерть. Разве нет?

– Слушай, – поморщилась Герда, окидывая его презрительным взглядом, – если ты боишься, то тебя тут никто не держит. Доедем до места сами, только машину оставь.

– Кто тебе сказал, что я чего-то боюсь? – взъярился Август. – Я… разумно предполагаю, что добром это не кончится! Знаешь, есть разница между смелостью – и безрассудством, помноженным на идиотизм.

– Отмазки, – покачала головой Герда. – Знаешь, Готфрид, насколько я успела его узнать – тот ещё козёл, но он, по крайней мере никогда не тушевался и не боялся повернуться лицом к…

Тяжёлая рука Люка опустилась девушке на плечо.

– Слушай внимательно, – судя по прорезавшимся басовитым ноткам, сейчас говорил больше Сенат, чем Люк. – Мы предупреждаем один раз. Не отзывайся так об Артуре Готфриде. Не смей.

Впрочем, в глазах – которые, во всяком случае, принадлежали Люку на все сто процентов – содержалась нешуточная угроза.

– Ой, ладно-ладно, он у вас святой, – Герда подняла руки. – Мы едем, или так и будем тут обсуждать?

Август поморгал.

– Люк, – заметил он вполголоса, – а ты уверен, что поступил правильно?

– В какой момент? – хмуро уточнил паладин.

– В тот, когда решил… не знаю, взять её с собой?

– Демоны не должны ей завладеть, – отрезал Люк. – Я спасал не её. Я спасал мир.

Ого. А ещё недавно говорил иначе, утверждая, что дама в беде и всё такое. Кажется, за прошедший час мнение Люка сильно поменялось. Оно и понятно – такие, как Герда, достанут кого угодно.

– А ты уверен, что она – не… – Август замялся и заговорил совсем тихо. – Что она на нашей стороне, а не на стороне демонов? Знаешь, характер у неё такой, что достанет кого угодно.

– Я не уверен, – отозвался Люк, скрестив руки на груди. – Но я видел много добра и видел ещё больше зла. Я наблюдаю.

Двери распахнулись, и Джебедайя со Старсом оглядели собравшихся.

– Не передумали? – уточнил Джебедайя.

Все трое решительно покачали головами. Если Люку с Сенатом и Августу хотелось спасти и вернуть Артура Готфрида, то… что двигало Гердой?

Август покосился на девушку. Чистое упрямство? Желание насолить отцу? Или…

Если её нужно держать подальше от Крейна и демонов – насколько вообще разумно тащить её обратно? А она ещё только подбивает всех…

– А вот Старс передумал, – сообщил Джебедайя. – Он останется тут, пойдём вчетвером.

Кажется, он был не очень доволен этим фактом.

– Что? – изумился Август. – Но ты же…

– Что – я? – нахмурился Старс. – Почему я обязан рисковать жизнью и репутацией из-за человека, стукнувшего меня монтировкой по голове и запихнувшего в гроб? Хватит и того, что я рискую, покрывая Джеба.

– Ты же супергерой! – попытался Август воззвать к последнему, достаточно идиотскому, но всё же доводу. – Это твоя работа – совершать что-то героическое!