Я убил Бессмертного. Том 5

— Мы не можем… — глава отряда вновь запнулся, а затем покачал головой. — Послушайте, нам нужно, чтобы вы прошли с нами, а уже там можете потребовать к себе кого захотите, и разбираться с тем, с кем захотите. Главное…

Он осёкся, когда Сенат за моей спиной низко и глухо заворчал, моргая тысячей алых глаз.

Я пожал плечами.

— Не мои проблемы. Или делайте то, что я сказал… или берите своего придурка и валите прочь. Он мне не нужен, главное, сделайте так, чтобы мне больше не пришлось думать о нём.

Нет, конечно — я бы мог пойти им навстречу и «сдаться». В конце концов, там бы мной действительно заинтересовалась местная элита, и я смог бы с ними поговорить…

Но никогда не забывайте о впечатлении. Особенно самом первом — важном и определяющем. Как ты себя зарекомендуешь при первой встрече, так тебя и будут воспринимать впоследствии. А оно мне надо — чтобы главы межмировой спецслужбы воспринимали меня как арестанта, подозреваемого и собственного пленника?

Нет уж. Пусть видят во мне того, с кем приходится считаться; кто диктует свои условия, а не прогибается под чужие.

— Мы… возьмём его, — смущённо выдохнул командир, кивая в сторону Гатлинга, который изо всех сил — и совершенно безуспешно, ясное дело — пытался выбраться из захвата Сенатовых щупалец. — Но мы не можем так просто взять и…

— Оставить меня тут, вернувшись так, как будто меня здесь не было, — кивнул я, едва подавляя зевоту. Это начинало утомлять… впрочем, так всегда и бывает, когда беседуешь с теми, у кого устав на уставе и инструкцией погоняет. Именно поэтому я всегда предпочитал не следовать установленным правилам, а ломать их и создавать собственные.

— Да, именно…

— Тогда всё просто, — устало вздохнул я. — Кто-то из вас — один или несколько, решайте сами, парни — остаётся здесь, со мной, и старательно бдит, тем самым выполняя приказ. Остальные возвращаются к себе и докладываются начальству о произошедшем. План понятен?

Отряд вновь переглянулся.

— Простите, я сильно сомневаюсь, что это по правилам… — взгляд на командира не отрывался от Сената. Вот уж воистину, тот умеет делать людей вежливыми. — Нас не погладят по головке за это, и я даже не уверен, что мы можем…

— А куда вы денетесь? — пожал я плечами.

***

И правда — а куда б они делись?

Всё случилось именно так, как я и говорил. Отряд убрался восвояси, и лишь один тип из него всё неловко таскался за мной, глядя больше в пол. Он был здесь исключительно для проформы, и, по сути, даже не мешал мне.

Сенат же, сообразивший, какими глазами на него смотрят, словно нарочно пытался «покрасоваться», картинно шевеля щупальцами и сверкая алыми глазами.

Ожидание затягивалось, но никто и не сказал, что это будет быстро. Я спокойно поднялся наверх, к профессору Ханагаве, чтобы узнать, что у того всё в порядке; затем так же спокойно принялся обедать. За несколько дней питания магически созданным суррогатом я соскучился по нормальной еде!

Тем временем, в здание пентхауса медленно, но верно стягивались люди. Первым возник Август, вернувшийся с каких-то своих дел — и заставших здание после боевых действий, пусть и небольших. Затем, напевая что-то под нос, появился Люк.

— Учитель! — возликовал он, увидев меня. — Ты вернулся!

— Я вернулся, — подтвердил я. — А вот где был ты? Я думал, что давал тебе совсем другие поручения. Что-то вроде «убивать демонических ублюдков и их прихвостней везде, где увидишь», а не «сниматься в клипах и ток-шоу».

Лицо парня на миг стало непривычно смущённым.

— Да, я понимаю, — согласился он, отводя взгляд в сторону. — Надо было проверять сообщения почаще, тогда бы я не пропустил этого… но Барби так просила меня прийти на эти съёмки!

— Барби?

— Барби Кен. Ей очень нравится приглашать меня на шоу, и…

— И, похоже, сам ты ей тоже очень нравишься, — фыркнул я, вспоминая одетую в розовые цвета певичку. — Найди себе кого поприличней, Люк. Не заставляй меня краснеть.

Впрочем, придирки были так, чисто ради проформы. Всё отлично получилось и без Люка, и, в сущности, он был здесь не нужен.

Третьим заявился Флетчер-старший. Новости о том, что его недвижимость стала местом межмировых боёв, всё-таки дошли до него, и он буквально влетел в помещение.

— Что… — он помотал головой. — Что произошло?

Я пожал плечами, отправляя в рот кусок сэндвича.

— То, что обычно и происходит, если связываешься со мной. Что-то необычное, но в итоге не сумевшее мне навредить.

Затем возле меня возник заинтересованный Джунсо. Подросток за прошедшее время почти освоился в новом мире, и даже внешне сейчас почти не отличался от местных жителей — но я всё равно был и оставался его кумиром номер один. Узнав о произошедшем, он умоляюще-непреклонным тоном потребовал, чтобы я срочно рассказал ему всё до последней детали, а лучше — воспроизвёл в лицах.

И так далее, и тому подобное. Всё это прерывалось звонками американцев, которые что-то там уже услышали и посреди ночи сорвались уточнить; тихими бормотаниями Ханагавы о том, что «да ничего бы не случилось, если бы мы остались там ещё на денёк» — и, конечно же, смущённым молчанием приставленного ко мне «конвоира».