«Я убит подо Ржевом». Трагедия Мончаловского «котла»

Светлана Александровна Герасимова «Я убит подо Ржевом». Трагедия Мончаловского «котла»

© Герасимова С. А., 2016

© ООО «Яуза-каталог», 2016

* * *

Помощь в подготовке книги оказали:

Безродный К. Э. – историк-архивист;

Белорусова А. Ю. – внучка П. И. Колесникова – летчика Московской авиагруппы особого назначения ГВФ;

Глушкова М. Б., Дудкина О. А., Кондратьев О. А. – сотрудники Ржевского краеведческого музея;

Жук Д. А. – руководитель Оленинской районной общественной организации «Военно-исторический поисковый центр “Орел”»;

Петухов С. М. – руководитель Ржевской общественной поисковой организации «Память 29-й армии»;

Пустырев П. В. – руководитель Клинской районной общественной организации «Поисковый отряд “Подвиг”»;

Самусенко А. А. – внук И. Я. Самусенко и Е. Г. Онегина – воинов 30-й и 29-й армий Калининского фронта.

Мы забыли[1]

, что у Победы,Как у песни, всегда есть тот,
Кем начало ее пропето,
А не только – кто допоет.

В. Шостко. «Памяти тех, кто не дошел до Берлина»

Введение

В 2007 г. вышло первое издание книги «Ржев 42. Позиционная бойня». В ней представлено описание военных действий в районе ржевско-вяземского выступа в 1942–1943 гг. и приведены аргументы в пользу их оценки как битвы. Но рассмотрение большой темы в объеме книги среднего формата не позволило всесторонне осветить целый ряд отдельных операций и эпизодов Ржевской битвы.

Битва в районе ржевско-вяземского выступа началась, по мнению автора, с Ржевско-Вяземской наступательной операции начала 1942 г. Эта операция Красной армии в отечественной историографии считается одной из самых масштабных, длительных и кровопролитных в годы Великой Отечественной войны. Она продолжалась почти четыре месяца – с 8 января по 20 апреля 1942 г., в ней участвовали войска нескольких фронтов, более десятка армий. Общие потери войск Красной армии в операции составили, по официальным данным, 776 889 человек.

Наиболее трагическими эпизодами операции считаются окружения 33-й армии Западного и 29-й армии Калининского фронтов. В последние десятилетия уже несколько авторов посвятили свои исследования истории окружения 33-й армии, трагедия армии в настоящее время освещена достаточно полно. Об окружении 29-й армии также говорится в целом ряде исследований, но лишь в контексте истории Ржевско-Вяземской наступательной операции 1942 г. Отдельных изданий, посвященных только этому вопросу, не существует. Данная работа – попытка закрыть эту лакуну.

Исследование темы осложнено тем, что практически все документы армии и дивизий, входивших в ее состав в период окружения, были уничтожены перед выходом из него. Основными источниками для исследования стали в основном отчетные документы 29-й армии, появившиеся после выхода из окружения и хранящиеся в фонде армии в Центральном архиве Министерства обороны РФ (далее – ЦАМО): «Описание боевых действий 29-й армии в период с 22.1 по 20.2. 42 г.», «Доклад о боевой деятельности Южной группы 29-й армии за период с 16.1.42 по 17.2.1942 г., «Краткий отчет о боевых действиях 29-й армии с 20.1 по 18.2.1942 г.».

Особый интерес представляют материалы дела «Документы Южной группы штарма 29 в период нахождения в окружении». Это в основном напечатанные на пишущей машинке донесения о боевой обстановке, приказы, которые, возможно, или были все-таки вынесены из окружения, или, скорее всего, были получены из окруженной группировки и собраны в штабе армии, находившемся вне зоны окружения. В деле много «слепых» – темных документов, которые невозможно прочитать в микрофотокопийном виде. Возможно, если бы была возможность прочитать их в оригинале, удалось бы избежать неточностей, а возможно, и прямых ошибок, которые наверняка присутствуют в данной книге.

Большей информативностью насыщены документы оперативного характера, такие как журналы боевых действий, оперативные сводки, боевые приказы Калининского фронта, 29-й и 30-й армий за январь и февраль 1942 г. Значительный интерес для исследования темы представляют записи телеграфных переговоров по прямому проводу штаба фронта со штабом 29-й армии, а также шифровки обеих сторон. Но и в записях переговоров, и в расшифровках сообщений и донесений не всегда проставлены даты, практически отсутствует указание на время суток. Вероятно, поэтому в архивных делах они расположены непоследовательно, перепутаны хронологически, и только по содержанию или расположению между записями с датами можно определить их возможную датировку. Понимание записей затрудняет и имеющаяся местами кодировка номеров полков и дивизий, например: «…выдвинут полк весны…» Кроме того, запись и расшифровка переговоров сделана без соблюдения правил грамматики, что иногда затрудняет понимание точного смысла приказа или распоряжения.