Я убью тебя, менеджер

…в том числе представители коренных малочисленных народов Севера – чукчи, эскимосы, эвены, коряки, чуванцы, юкагиры, эвенки, ненцы, ламуты и другие…Впрочем, среди коренных народов Севера преобладают именно чукчи… Зачем эти вопросы, Семен? Чукчи должны отвечать за то, что ежедневно проделывают со своей фауной……Доминантный самец из большой семьи арктических тюленей……Проблема ущемления прав животных… Марат прислал данные на очередного живодера… животных ловят с помощью стальных капканов (заметьте, запрещённых в Европе, но разрешенных на Чукотке), которые не убивают животное, но фиксируют и причиняют невыносимую боль… исчезающие биологические ресурсы Северного Ледовитого океана… Популяция китов под угрозой истребления… рецессивная аллель вышла в гомозиготу… Пусть убийцы сами попробуют это на своей шкуре.

Мне почти все было уже понятно, кроме одного, самого главного, – где, собственно, искать «потеряшек»? Физически форум «веганистов-антифашистов» располагался в Калифорнии, и я принялся сочинять письмо тамошнему провайдеру, спотыкаясь почти на каждом английском слове. Все-таки одно дело – кое-как говорить по-английски и совсем другое – писать.

Глава двадцать седьмая

Этому вечеру в редакции не суждено было закончиться спокойно – где-то ближе к семи он взорвался телефонными звонками, а потом и включенными на всех этажах телевизорами. Все местные, а потом и федеральные телеканалы передавали срочное сообщение о похищении в Петербурге неизвестными лицами депутата Государственной думы Виктора Тотошкина.

Софья вызвала меня к себе и попросила отработать эту тему в номер к понедельнику.

– Я понимаю, что настроение у вас не самое рабочее, но мы должны думать о будущем. Наше будущее – это наши читатели. Вы уже отписывались про похищения. Думаю, теперь есть смысл пристегнуть к ним и этого Тотошкина. Хотя, он ведь не чукча, так? – спросила она с неожиданным любопытством.

Я покачал головой – не знаю, как там с генотипом, а фенотип у Тотошкина был самый русофильский. Румянец во всю широченную морду, представительное брюшко и нечесаные патлы по плечи. Такими чукчей мир еще не видывал.

На сайтах информационных агентств обстоятельства похищения освещались достаточно подробно – Тотошкина забрали ранним утром, прямо из теплой постели пригородного дома, трое неизвестных граждан в масках и увезли в неведомом направлении на белом микроавтобусе. В теплой постели находилась также и жена Тотошкина, Юлия Ивановна, известная правозащитница, но она похитителей не заинтересовала, что, кстати, вызвало бурю саркастических комментариев среди коллег. Тотошкиной припомнили ежемесячные истерики, в ходе которых общественность пытались уверить в кознях неведомых врагов, желающих погубить бескорыстную и талантливую журналистку. Враги ни разу не назывались поименно, но из контекста обличительных статей Юлии Ивановны неизменно следовало, что речь идет о людях из окружения президента или, на худой конец, лидера правящей партии. Правда, наблюдатели называли более точный адрес недругов – конкурирующих с Тотошкиным предпринимателей, безуспешно претендующих хотя бы на часть его невероятно выгодных государственных заказов на поставки продуктов питания в армию.

Оставленная в одиночестве Тотошкина теперь давала одну пресс-конференцию за другой в режиме нон-стоп, причем, судя по картинкам в телевизоре, успевала в один день показаться как в Петербурге, так и в Москве. В перерывах между пресс-конференциями безутешная женщина нашла время для посещения парикмахерской, где сделала прелестный «готический» макияж, который теперь живо обсуждали на всех гламурных сетевых порталах страны. Еще обсуждали черную шляпку с вуалью и потрясающие серьги с черными бриллиантами, которые Юлии Ивановне очень шли, да вот повода надеть, увы, раньше не находилось.

Я уже совсем было собрался идти домой, как в питерских новостях начали трансляцию последней пресс-конференции Тотошкиной, на которую она сумела затащить все руководство главка ГУВД, и я присел на минуточку в редакционном холле. Вел конференцию Петюня, и виду него был донельзя расстроенный. Я увидел в кадре Андрюху Иванова, который бросал в лицо Петюне напрашивающийся вопрос: