Я учусь в Бикелови! Академия магии

Под гомон и шум препод, наконец, поднял голову и окинул всех таким взглядом, что желание спорить и перечить, если и было, то тут же растворилось. Ну нельзя спорить с человеком, у которого такое чистое и ничем не замутненное лицо.

Он вскинул ладонь, по аудитории прокатилась волна, а нас всех буквально парализовало. Нет. Боли не было. Но осознание, что не можешь пошевелиться, только моргаешь, вызвало совсем нешуточный страх.

– Готовность, – как-то царственно произнес препод и снова осмотрел одновременно всех и никого. – Это первое, что вы должны усвоить. Основы атаки и обороны веду не я, но, раз уж так вышло, возьму смелость преподать вам первый и основной урок.

Ощущение парализованности продолжалось, конечности медленно, но верно стали холодеть, а меня охватила тихая жуть. Какой же он светлый маг, если так умеет? Покосилась на Агаву – та тоже застывшая и перепуганная.

Видимо, Люминари решил, что с нас хватит, вновь повел ладонью. Очередная волна, и мы все с выдохом рухнули на парты.

Он продолжил:

– В магии всегда нужно помнить: внешность бывает обманчива. Вы не знаете сил вашего противника, пока он их не применит. Например, в восточных степях Торосканы произрастает цветок потрясающей красоты…

Агава, морщась, потерла виски, кажется, магическая волна ее крепко припечатала.

– О реффлезиалисе говорит, – прошептала она, морщась.

– Это что такое?

Фея кивнула на препода и приказала шепотом:

– Слушай.

Белый маг тем временем достал из-под стола небольшой стеклянный шар на ножках и поставил на столешницу. Когда мазнул по нему ладонью, над шаром, будто голограмма, возникло полупрозрачное изображение цветка с мерцающими оранжевыми лепестками. В серединке тоже какие-то искрящиеся точки. Красивый. Ничего не скажешь. Так и хочется наклониться поближе, вдохнуть аромат…

– Реффлезиалис искрус, – продекламировал препод Люминари. – Цветок красивый, но крайне опасный для любого, кто окажется поблизости.

Изображение немного отдалилось, теперь видно, как к цветку приближается какое-то животное, чью видовую принадлежность определить так и не смогла. То ли барсук, то ли мартышка, правда, почему-то фиолетовая.

Все было хорошо, пока животное не оказалось к цветку слишком близко, но, как только его лапы коснулись лепестков, из сердцевины бутона выстрелили три щупальца и опутали зверя. В следующий момент мы наблюдали, как прекрасный цветок, облепив лепестками тушку, неспешно ее поглощает.

– Ого, – шепнула я. – А выглядит безобидно.

– В степях Торосканы и не такое встречается, – сообщила фея тоном знатока, хотя все еще морщится.

– Откуда знаешь?

Она пожала плечами.

– Я же фея. Нас с малолетства по растениям гоняют.

Изображение над магическим шаром изменилось, Агава и остальные девушки в аудитории восхищенно охнули, а препод Люминари произнес:

– Или вот это. Носферату первого ранга. Создание красивое, равно как и смертельное. В глазах женской половины аудитории вижу тому подтверждение. Не обольщайтесь, мои дорогие. Всё в этом создании сделано для того, чтобы привлечь, заманить и убить.

Поверить в то, что этот очаровательный темноволосый парень с улыбкой модели и блестящими миндалевидными глазами может быть опасен, нереально. Я даже наклонилась вперед, чтобы получше рассмотреть, и спросила Агаву:

– Носферату это… гм… вампир что ли?

Фырканье феи сообщило, что я опять ляпнула какую-то глупость.

– Ну деревня… – сказала она. – Вампиры это отребье. Так, отбросы из упырьского общества.

Я не поняла. Мне всегда казалось, что носферату, упырь, вампир – одно и то же.

– А в чем разница? – спросила я.

– Ну, ты что, – раздражаясь, прошептала Агава и опять кивком указала на изображение, – не видишь, какой он?

– Ну, – протянула я растерянно, – вижу. Красивый.

– Ха! Красивый. Он не просто красивый. Он обалденно красивый, Тиффани. Это высшее общество среди Потустороннего конклава.

– Какого-какого конклава?

Кажется, моя неосведомленность очень бесила фею.

– Ну ты деревня, скажу я тебе, – заключила она. – Потусторонний конклав, это конклав носферату, вампиров и прочей упырячести. Не знаешь, что ли?

– Нет, – честно сказала я.

Хотела узнать у нее побольше про этот конклав, но голос препода прозвучал так настойчиво, что мы обе вздрогнули.

– О чем две абитуриентки беседуют во время лекции о магических созданиях? – спросил он.

Когда перевела взгляд на препода, откуда-то изнутри поднялось жгучее чувство стыда. Я покосилась на Агаву, та тоже как-то моментально сжалась и напоминает поникший стебелек.

– О носферату, профессор Люминари, – тихо ответила она, потупляя взгляд.

Видимо, препода, или точнее, профессора, ответ обнадежил, он чему-то кивнул и сказал, обращаясь все так же к фее, но при этом поглядывая на меня:

– Похвально. И что конкретно вас интересует? Или может, я непонятно объясняю?

Агава торопливо помотала головой.

– Нет, – сказала она, – мне все понятно. Это моя соседка задает вопросы.

Такой подставы от феи я совсем не ожидала и только вытаращилась на нее, отклонившись в сторону. Но мое изумленное лицо не помогло, поскольку теперь все взгляды, в том числе и взгляд профессора, обращены ко мне.