Я ухожу, любимый

Если так подумать… мне не страшно умирать. Нет. Вечный покой меня не пугает. Меня пугает то, что останется после меня. Вся та боль, которую испытают мои близкие и любящие меня люди. Мои родные. Моя маленькая бусинка, которая может никогда не увидеть свою маму, не прочувствовать, какой сильной была моя любовь к ней. Моя маленькая крошка, которая будет нуждаться во мне, а меня не будет рядом. Рядом будут другие. Вместо меня. А я просто стану мысленно целовать ее с высоты небес, гореть яркой звездой, освещая ее путь, чтобы он не был тернистым и непроходимым, буду навещать ее во снах и незаметно гладить по голове, когда она спит. Беззвучно шептать: мама любит тебя, моя бусинка. Я всегда с тобой, даже если не рядом. Даже если ты меня не видишь. Даже если меня больше нет, я живу в тебе. И буду жить и защищать тебя от всех невзгод, укрывая своей заботой, как эфирным одеялом, сотканным из моих не воплощаемых грез.

А за себя… нет. За себя мне совсем не страшно.

— Если так случится… то это будет моей самой горькой потерей, — неожиданно глухо признается он, глядя в мои глаза. — И я больше не готов быть посторонним дядей с улицы. Я хочу быть в твой жизни всегда. До последнего вздоха. И я пойду до конца и сделаю невозможное, чтобы ты в моей была тоже.

Это как мантра. Как оберег от невосполнимой потери. Как обещание. Вспыхнувшая надежда горит ярче, чем самый внушительный факел. И я хочу. Я так хочу остаться в его жизни… но есть ли у меня выбор? Врач сказал, нужно еще подождать. А если не хватит времени?

Средней фалангой согнутого указательного пальца он стирает мои слезы. И казалось бы, нам обоим нечего добавить, но Акрам удивляет и сейчас:

— Потанцуй со мной?

Акрам подносит к губам мою руку и целует пальчик поверх подаренного кольца.

Любимый терпеливо ждёт, пока я уверенно кивну, и вытягивает из кармана телефон. Ищет что-то… ищет. Наконец выбирает песню, и из динамиков доносится нежная пронзительная мелодия, каждое слово как ножом по сердцу.

…И быть мы вместе не обязаны…

…Но душою ты со мной…

…И я брошу весь мир ради тебя одной…

Мы движемся плавно, в унисон. Я любуюсь Акрамом. Каждой черточкой его лица, каждой морщинкой в уголках глаз, пронзительностью и глубиной в бездне его темных зрачков. Мной овладевают счастливые воспоминания: первый поцелуй, ночные разговоры, смелые переписки, крепкие объятия и уют нашего совместного гнездышка.

Он прикасается ко мне бесконечно трепетно, с пронзительным раскаянием, медленно склоняет голову, касаясь губами моего рта, теплым языком обжигает чувствительную кожу, проталкивается неторопливо, смакуя каждую секунду. «Нашу». В настоящем. «Живую»… Я встречаю его с бесконечной самоотдачей, готовая довериться вновь. У меня нет времени на сомнения. Мягко укладываю ладони на его мощные плечи, растворяясь в тревожной мелодии, от которой сердце сжимается, растворяюсь в любимом мужчине, растворяюсь в этом мгновении, которому, казалось, никогда в моей жизни уже случиться не суждено.

…Без тебя все гаснет, будто искры зари,

Ты люби меня…

Когда моего слуха касается тихий шепот, ноги деревенеют и я останавливаюсь, обессиленная и парализованная.

— Я тебя люблю. Ты только не уходи, ладно?..

Глава 41

Эмоции обуревают, погружая меня в настоящий водоворот. Чувства сменяют друг друга ярким калейдоскопом. Не верю, не верю, не верю…

— Отныне вы муж и жена, жених может поцеловать невесту.

Эти слова отдаются гулким эхом в моей голове.

Муж.

Муж…

Муж — это ведь самый близкий человек даже по закону.

Хитросплетения судьбы, и вот, я, можно сказать, «у алтаря» с самым любимым мужчиной на свете! Моим единственным.

Я пытаюсь заставить себя относиться к этому, как к сделке, когда мне всего-то навсего выгодно новое положение… но статус замужней женщины никак не желает становиться временным: он жжется на пальце, оставляет глубокие отметины на сердце, запертой птицей бьется в грудной клетке. Когда Акрам рядом, кажется, что мне все по плечу и я справлюсь с любыми сложностями и невзгодами. Мы справимся.

Уже на улице супруг — как же привыкнуть теперь к этому слову? — бережно привлекает меня к себе, неторопливо целует в губы, одновременно поглаживая мою щеку, смакует это сладкое прикосновение.

— Итак, где же мы теперь будем жить? — смешливо интересуется Акрам. — У тебя или у меня?

Я отмахиваюсь от этого шутливого уточнения, потому как успела уже не раз себя спросить, но не нашла ответа. Хочется ведь многого... Акрам же впервые обронил щепетильный вопрос, только мы оба опасаемся на чем-то настаивать, как будто ступаем по тонкому льду.

— У нас еще есть время съездить в ресторан, столик я заказал заранее, если хочешь, можем у меня собраться с друзьями, как освободимся.

— Ты намереваешься отмечать? С грандиозным размахом? — не сразу, но ловлю себя на том, что я крепко держу Акрама под локоть, а он аккуратно поглаживает мои пальчики. Мне так тепло от этого.