Я умру завтра

В дверях нас встретил дворецкий. Ливрея сидела на нем, как на чучеле, а лицо было все в шрамах, словно его долго разминали кулаками. Кивнув, он впустил нас, прикрыл двери и через холл провел в гостиную, откуда слышался десяток голосов. Она вся была затянута сизой пеленой дыма.

Когда мы вошли, гул разговоров стих, и все уставились на меня. Водитель обратился к человеку в смокинге, стоявшему в дальнем углу гостиной:

– Вот он, босс! – И легким тычком вытолкнул меня на середину.

– Привет, малыш. – Босс кончил наливать из графина, закрыл его хрустальной пробкой и поднял свой бокал. Он был одного со мной роста, но двигался легко, как кошка, а в глазах его застыло мертвенное спокойствие. Подойдя вплотную ко мне, он изобразил улыбку и протянул мне бокал. – На тот случай, если ребята напугали тебя.

– Я не из пугливых.

Он пожал плечами и сделал глоток.

– Садись, парень. Тут ты – среди друзей. – Он глянул поверх моей головы: – Дай ему стул, Рокко.

Все присутствующие замолчали и замерли в ожидании. Стул ткнул меня сзади под коленки, и я опустился на него. Обведя взглядом гостиную, я убедился, что все мгновенно расселись, как хотел низкорослый человек, хотя он и пальцем не пошевелил.

Все начинало становиться любопытным. Он представил мне всех присутствующих, хотя в этом не было необходимости, потому что их изображения часто появлялись в газетах, и люди узнавали их, даже когда они проезжали в автомобилях. Их имена упоминались даже теми, кто собирал ржавый металлолом, даже уличной шпаной. Они были заправилами. Хозяевами города. С толстыми пальцами, унизанными перстнями.

И главным среди них был этот коротышка. Его звали Фил Кербой, и он правил Вест-Сайдом так, как считал нужным.

Когда в гостиной воцарилась тишина, Кербой откинулся на спинку кресла и заговорил:

– Если ты интересуешься, почему оказался здесь, я готов объяснить тебе.

– Я догадываюсь, – сказал я.

– Прекрасно. Просто прекрасно. Давай-ка сверим твои мысли с моими, идет? Нам тут кое-что довелось услышать. И о той записке, что ты доставил Ренцо, и кто тебе ее дал, и как Ренцо обошелся с тобой. – Он осушил бокал и улыбнулся. – Примерно так, как ты обошелся с Джонни. Пока все соответствует истине, не так ли?

– Пока да.

– Ясно. Теперь я тебе изложу, что мне надо. Я хочу дать тебе работу. Как ты смотришь на сотню чистыми в неделю?

– Гроши.

Кто-то хмыкнул. Кербой снова улыбнулся, на этот раз чуть сдержаннее.

– Мальчик кое в чем разбирается, – заявил он. – Мне это нравится. О'кей, парень. Дадим тебе пятьсот в месяц. Если справишься раньше, все равно их получишь. Ведь это лучше, чем бегать от Ренцо, не так ли?

– Все, что угодно, лучше, чем это, – невольно осипшим голосом ответил я.

– Рокко... – сказал Кербой, протягивая руку. Другая рука тут же вручила ему пачку купюр. Он сосчитал их и бросил мне на колени две тысячи. – Это тебе, малыш.

– За что?

Его губы растянулись в узкую щель.

– За человека по фамилии Веттер. За того, кто дал тебе записку. Опиши его.

– Высокий, – начал я. – Широкоплечий. Лица я не разглядел. С низким хрипловатым голосом. Длинный плащ с поясом и в шляпе.

– Этого мало.

– Странная манера держаться, – припомнил я. – Еще мальчишкой я видел Слинга Германа до того, как копы пришили его. Он держится точно так же. Как говорят копы, всегда готов что-то выхватить из кармана.

– Ты заметил гораздо больше, парень.

В гостиной стояла мертвая тишина. Все застыли в ожидании моих слов. Никто не курил. Все уставились на меня блестящими бусинками глаз, и я был единственным, кто мог положить конец этому напряженному молчанию.

Горло сжала спазма, и я не мог выговорить ни слова. Я представил себе стоящего передо мной в ночи человека, и стал вспоминать те мелочи, которые помогли бы узнать его при дневном свете.

– Я узнаю его, – заверил я. – Он наводит страх. Когда он говорил, мурашки бежали по коже, и ты точно знал, что это он. – Я облизал языком пересохшие губы и поднял взгляд на Кербоя. – Я бы не хотел иметь с ним дело. Трудно представить себе, что человек способен наводить такой страх.

– Значит, ты его опознаешь. Уверен?

– Уверен. – Я обвел взглядом лица присутствующих. Любому из них стоит сказать слово, и на следующий день меня не будет в живых. – Никто из вас и сравниться с ним не может.

Кербой улыбнулся, блеснув мелкими белыми зубами.

– Такого не бывает, малыш.

– Он убьет меня, – продолжал я. – Может, и вас тоже. И мне это совсем не нравится.

– Тебе и не должно это нравиться. Просто делай, что тебе говорят. Если получится, заплачу наличными. А ведь я мог бы просто приказать тебе. Ты это понимаешь?

Я кивнул.

– Приступай к делу сегодня же вечером. С тобой все время будет кто-то рядом, ясно? В один карман сунь белый носовой платок. Попадешь в трудное положение, вытаскивай его. В другом будет красный. Когда увидишь того типа, сразу же вынимай.

– Это все?