Я - утопленник

– Ты снова мне соврал! Ты обещал – и соврал! – Юля собралась захлопнуть дверь, но я успел просунуть ногу. – Уходи!

– Не уйду! Прости меня, Юля, я не хотел, честно. Я пришел все объяснить!

– Ты болен, Андрей! – отчеканила она. – Ты понимаешь это? Ты болен! Ты говоришь, что с тобой все в порядке! Но это не так! Ты давно обманываешь меня! Я не могу так больше, понимаешь! Ты постоянно куда-то исчезаешь, никто не знает, где ты! У тебя пропадают телефоны, ты не отвечаешь на звонки! Ты врешь мне, а я не хочу общаться с лгуном!

Я слушал, и мне было горько. Шел за участием, а получил причастие…

– Я давно подозревала… Но ты всегда заявляешь, что все в порядке! Я верила, а ты и радуешься! Думаешь, нашел дурочку! А все же видно! Что ты другим стал! Все замечают…

«Это уже интересней, – подумал я. – Кто и что заметил?»

– Понимаешь, Юля, мне очень плохо…

– Плохо? А мне, думаешь, хорошо? На встречу со мной у тебя времени нет, а дома голые бабы в ванной стоят! Я думала, ты сильный, а ты… двух слов правды сказать не можешь! Думаешь, никто ничего не видит? Денег у тебя нет, ты нервный стал, раздражительный, пить постоянно хочешь, высох весь, потемнел, постоянно где-то пропадаешь, врешь мне! Надо быть полной дурой, чтобы не сообразить, что ты наркоман!

Юлька расплакалась. Я молчал. Я был в шоке. Да, Юлька права. Права во всем, кроме вывода. Как там говорил Шерлок Холмс доктору Ватсону: «Вам надо было поставить плюс, а вы поставили минус!» «А что, это тоже вариант, – тихо подсказал кто-то внутри, – Она думает, что ты наркоман, вот и согласись. Она тебя прогонит, и ты тихо исчезнешь из ее жизни. Ты же не хочешь ее травмировать. Вот так и сделай!» Но я не могу назваться наркоманом. Не хочу. Позорно это. Лучше без вести пропасть.

– Я люблю тебя, Юля, – произнес я внезапно севшим голосом. – Можно, я войду? Пожалуйста! Я все тебе расскажу!

Юлька всхлипнула и посторонилась. Я вошел в коридор и закрыл дверь. Не могу я говорить с ней об этом на лестнице. Не здесь.

Я вошел и затоптался. Обувь снимать неловко: еще обидится, что я так, внаглую. Тем более Юлька в таком состоянии. «Это потому, что любит», – вдруг подумал я, и мне тут же стало горячо. Словно с мороза в баню вошел, в самую парилку.

– Разве можно любить и врать? – спросила она. – Все наши знали, что ты не врешь, уважали тебя, а мне ты врал!

– Я не наркоман! – произнес я окрепшим голосом. – Даю слово! И не вру! Я…

Говори же! Ну! Язык предательски отнялся. Ну, скажу я правду? Она же первая высмеет меня! Костик и то поверил с трудом. Какие русалки, какой леший? Сказки пришел рассказывать… Бред наркоманский… Сейчас, перед ее глазами, я забыл о том, что живу предпоследний день.

Юля ждала, что я скажу, а я мялся. И тут в дверь позвонили.

– Ты кого-то ждешь? – спросил я, радуясь, что опасный момент отдален хотя бы ненадолго. Мне нужен тайм-аут.

– Нет.

– Тогда не открывай! – мне стало тревожно. Предчувствие чего-то ужасного сковало мысли. Кто там может быть? Милиция? Упырь? Или пес-утопленник? Если б сердце было живым, оно стучало бы со скоростью пулемета.

– Почему? – удивилась Юлька. – Мало ли это кто? Может, почта? Я посмотрю.

Она прошла к двери и посмотрела в глазок. Повернулась ко мне:

– Там соседка.

Я облегченно выдохнул.

Юля открыла. На лестничной площадке стояла какая-то женщина. Я ее не знал, но тревога кольнула изнутри. Глаза ее показались знакомыми. Я никогда не видел Юлину соседку, но эти глаза…

– Нет ли у вас немного соли? – спросила она. И голос знакомый… Сплошное «дежавю».

– Есть, – сказала Юля и прошла на кухню. – Проходите, я сейчас.

Женщина прошла в коридор и остановилась. Мы соприкоснулись взглядами, и я все понял. Тело соседки поплыло, как расплавленная свеча, одежда и лишние килограммы стремительно сползали, растворяясь в воздухе вместе с одеждой.

– Это я, – сказала Анфиса.

– Чего тебе надо?!

– Тебя!

– Оставь меня в покое! – прошипел я, догадавшись, что русалка следила за мной. И выследила. Еще не хватало, чтобы Юля увидела ее снова! Выставить за дверь, пока она не вернулась!

– Вот соль, – сказала Юля, выходя из кухни. – Сколько вам нуж…

Нагая русалка бесстыдно улыбалась. Соль выскользнула из рук Юли.

– Ох, плохая примета, – вздохнула Анфиса. – Правда, Андрей?

– Кто вы? Андрей… – ошеломленно проговорила Юля. – Где… Почему вы голая?!

– Русалка я, – представилась Анфиса, – потому и голая. А что? Разве не хороша?

Она рассмеялась так звонко и так естественно, что даже слепой признал бы: да, хороша!

– К-какая русалка? – выдавила Юля. Я стоял, не зная, как прекратить бессмысленный и опасный разговор. Силой вытолкать Анфису за дверь или спустить в унитаз?

– Речная. Еще морские бывают, но у них хвост рыбий, – пояснила Анфиса. Ее развязная болтливость настораживала еще больше. Чего она добивается? – Что ты удивляешься? – продолжала она. – Разве он ничего тебе не сказал?

– О чем?

– О том, что он – мой! Поняла, девчонка? Я его утопленником сделала! Если еще тебя с ним увижу…

– Замолчи! – крикнул я.

– …утоплю, – спокойно закончила Анфиса. – Забудь его! Он мертвец.