Я уже граф. Книга VII

'Буквально сегодня ночью было совершено нападение на знаменитого барона Кузнецова. В последнее время этот молодой человек часто мелькает в СМИ, и мы не могли пройти мимо очередного события. Отдельная благодарность нашему спонсору, роду Кутузовых.

Ближе к ночи, на границе территорий поместья барона Кузнецова были замечены группы военных, принадлежащих графу Трубецкому Юрию Анатольевичу. Как выяснила наша редакция, барон в вассалитете у графа Бердышева. А значит, что никакие законы войны аристократов не нарушены.

Буквально через пятнадцать минут военные силы графа Трубецкого были разгромлены. Никого в живых не осталось. Как передает источник, работали исключительно силы барона Кузнецова, без поддержки извне.

Теперь остается гадать, какие могут быть последствия стороны как графа Бердышева, так и барона Кузнецова.

Зная вспыльчивый характер молодого аристократа, а также его фантастические победы над любым, кто только косо посмотрит в его стороны, остается гадать, что же случится с графом Трубецким, и как скоро он принесет извинения?'

Когда Юрий Анатольевич дочитывал последние строки, его костяшки пальцев побелели от напряжения. К голове прилила кровь, и Трубецкой стал похож на красный спелый помидор.

Только сейчас до него дошло, что ему так никто и не ответил.

— КАК ОН ПОСМЕЛ! — моментально вспыхнул граф, и газету с телефоном разорвало на мелкие куски. — МОИ ЛЮДИ!

Он вскочил и со всей силы ударил по столу. Тот раскололся надвое, и прищемил Трубецкому палец.

— АЙ, СУКА! ПАЛЕЦ СЛОМАЛ! — заорал он, прыгая на одной ноге.

Тут же понабежала прислуга, подхватила графа под локти и усадила на мягкий диван.

Как говаривала маменька: «Юрв, сперва стоит успокоиться, а потом уже идти за топором».

— Быстро мне бутылку! — приказал он на горничной.

— Какую? — робко спросила та.

— ВСЕ! — граф заорал так, что пояс на халате развязался, и наружу выпал его волосатый живот.

Сейчас необходимо успокоиться.

Он снова набрал рабочий номер.

— Алло! Таранов, мать твою! Какого хрена ты молчишь? — зарычал он в трубку.

— Юрий Александрович, доброе утро. Мне казалось, вы и так все узнали…

— Сколько у тебя людей?

— Около трехсот.

— Хорошо, жди!

Трубецкой выключил телефон. Ему уже подкатили целую тележку со спиртным. Тут имелся как метеоритный алкоголь, так и обычный. Сейчас ему нужен только метеоритный, он успокаивает…

* * *

Что мне сделать с Трубецким? Вариантов несколько. Напустить на него Посейдона. Каким-то чудом перевести племя в Москву и натравить их на графа? Или поехать самому со всей толпой, чтобы показать мою мощь?

После Дирижера и Нарышкина этот казался довольно слабым противником, хоть и не без изюминки в виде сынишки.

Но Марка пока трогать не буду. Зачем? Судя по тому, как Трубецкой-старший все организовал, это уже личное. По факту мы с ним в состоянии войны.

Маша и Лора объясняли мне расклад, и по их словам, если аристократ находится в вассалитете, то при объявлении родовой войны, все вассалы автоматически в ней участвуют.

Неужели Бердышев просчитывал такой исход? Не хотелось верить, иначе у меня появилась бы к нему парочка вопросов. Не люблю я, когда меня используют как разменную монету.

Потом я позвонил домой, проверить как у Бори дела.

Вот у кого-кого, а он был на седьмом небе. Лора сумела подключиться к «Еве» и посмотреть как там пацан.

Бегает, прыгает, смотрит телевизор, обыгрывает военных в карты. Там уже и на деньги играли. У парня чертовски большое везение. Аж зависть берет. Хотя, нет, не берет. У меня тут свои развлечения.

Подхватив Машу на руки, я унес ее в спальню, где мы и провели время до позднего вечера, делая перерывы только на еду.

Потом мне отписались домашние и сообщили, что прилетели и направляются в один из домов Дирижера, который теперь принадлежал мне.

Надя так и не просыхала, сославшись на то, что работать в воздухе не может и вообще боится высоты.

Маруся шепнула, что помощница в дирижабле познакомилась с одним молодым человеком, который составил ей компанию по опустошению запасов алкоголя.

Я пожелал им удачи и сказал, что встретимся утром.

Когда же мы проснулись, на часах было восемь утра. Маша решила сама приготовить завтрак. К слову, получилось очень даже неплохо. Помидорки, колбаса. Вкусно.

— Поедешь со мной? — спросил я, когда мы допивали кофе.

— Да. Поехали, все равно дел особо нет, — согласилась Маша.

— Давай только перед этим заедем в КИИМ. Хочу проведать Диму, Свету, Виолетту, Арнольда. Да и Леня интересно, очнулся?

— Тогда поторопимся, — сказала Маша и залпом опустошила кружку.

Приехав в институт, я скинул доспехи и быстренько переоделся.

В лазарете, как всегда, не продохнуть от родственников и родовых лекарей, которые, как считали родители, куда лучше справятся с их дитем, чем местные.

К счастью, все находились в сознании и даже чувствовали себя хорошо. Леня улыбался, хотя видок у него был не очень. Что же его так подкосило?