Я в глазах твоих утону...(СИ)

Лисса и сама не понимала причину такого обращения. Все до единого гриффиндорцы не удостаивались и одобряющего взгляда со стороны Снегга, а вот она была в любимчиках. Как бы там ни было, но зелья оставались её любимым предметом. Поэтому вечером она отправилась в подземелья. Урок прошёл как нельзя лучше. Они готовили зелье уровня СОВ. Оно удалось и Лисса покинула класс в приятном расположении духа. Но приближаясь к спальне мысли опять повернули не в том направлении. Заснула она с ожиданием того самого сна. И не ошиблась…

Лисса проснулась, едва забрезжил рассвет. Она встала, оделась и, стараясь не разбудить Гермиону, спустилась в пустую гостиную. На столе с вечера так и лежит её домашняя работа по прорицаниям. На стене висело объявление о прибытии Шармбатона и Дурмстранга. Объявление взбудоражило обитателей замка. Куда бы Лисса ни шла, только и слышно: «Турнир Трёх Волшебников», «Турнир Трёх Волшебников«… Все как с ума посходили: кого допустят к конкурсу, какие виды волшебства войдут в состязания, отличаются ли от них хоть чем-нибудь заморские студенты? И, конечно, замок подвергся генеральной уборке. Несколько потемневших портретов хорошенько почистили и помыли к их вящему недовольству. Портреты ёжились в своих рамах, сердито бурчали, кривя влажные розовые лица. Рыцарские доспехи заблестели и задвигали руками без скрипа и скрежета.

А Аргус Филч в ярости кидался на ребят, забывших вытереть ноги, и даже довёл двух девочек-первоклашек до слёз.

Волновались и преподаватели.

— Долгопупс, пожалуйста, не выдайте гостям из Дурмстранга свое неумение совершить самое простое преобразующее заклинание, — взмолилась профессор МакГонагалл в конце особенно трудного урока: Невилла угораздило превратить собственные уши в кактусы.

И вот наступил долгожданный день. Войдя утром в Большой зал, студенты на миг замерли — ночью на стены вывесили огромные флаги всех факультетов: Гриффиндорский — красный с золотым львом, Когтеврана — бронзовый орёл на синем фоне, жёлтый с чёрным барсуком Пуффендуйцев и зеленое знамя с серебряной змеёй Слизерина. Позади профессорского стола развевалось невероятных размеров полотнище с гербом Хогвартса: большая буква «X» в окружении льва, орла, барсука и змеи. Фред с Джорджем уже завтракали. Но опять сидели отдельно от всех и о чём-то шептались, что было им отнюдь не свойственно. И Рон с друзьями, конечно, направился прямо к ним.

— Да-а, дело дрянь, — мрачно сказал Джордж Фреду. — Если он все же откажется говорить с нами, придется писать письмо, послать совиной почтой или прямо вручить. Он явно нас избегает, но мы своего добьемся.

— Кто вас избегает? — подсел к ним Рон.

— Исчезни, — буркнул Фред раздражённо.

— А почему дело дрянь? — спросил Рон Джорджа.

— Младший брат слишком приставучий.

— А что вы думаете о Турнире? Хотите в нём участвовать?

— Я спросил у МакГонагалл, как будут выбирать участников, а она не говорит, — сокрушался Джордж — Велела замолчать и заняться трансфигурацией енота.

— Интересно, что войдет в состязания? — задумался Рон, но тут же опять оживился: — Держу пари, мы всё равно победим, правда, Гарри? Нам к опасностям не привыкать.

— Не привыкать-то не привыкать. Но не перед судейской бригадой, — остудил брата Фред.

— А кто обычно судит? — спросил Гарри.

— Всегда директора школ-участниц, — подала голос Гермиона. — На Турнире тысяча семьсот девяносто второго года все трое получили увечья. Тогда участники ловили василиска, а он возьми и встань на дыбы.

Заметив, что многие с удивлением на неё таращатся, Гермиона, как всегда, начала сердиться: почему все они так мало читают!

— Об этом написано в «Истории Хогвартса»! Правда, в ней не всё достоверно. Я бы её назвала «Пересмотренная история». Или ещё лучше: «Необъективная история Хогвартса. Избранные места. Многие приукрашены».

— Ты это про что? — не понял Рон. А Лисса сразу догадалась, какая тирада за этим последует.

— Про домовых эльфов! — отчётливо и громко произнесла Гермиона, подтвердив догадку сестры. — Ни одного раза на протяжении тысячи страниц в «Истории» не сказано, что мы все участвуем в жестоком угнетении сотни эльфов.

Лисса покачала головой и принялась за омлет. Они с Гарри и Роном прохладно отнеслись к кампании Гермионы в защиту домовых эльфов. Но это не охладило её пыл. Правда, они купили два значка, чтобы Гермиона хоть немного угомонилась. Но только выкинули деньги на ветер: менее говорливой она не стала. Хуже того, потребовала носить значки — подать пример другим. Каждый вечер, придя в гостиную, Гермиона высматривала очередную жертву, загоняла в угол и трясла у неё под носом жестяной банкой со значками.

— Да поймите же, — втолковывала она зачерствелым гриффиндорцам, — вам меняют простыни, топят камины, моют классы, на вас готовит целая армия крошек-волшебников. И за свой труд они не получают ни сикля. Это настоящие рабы!