Я в любовь нашу верю...(СИ)

Покои Эндимиона и его спутников были воистину огромными и поражающими воображение своим великолепием. Повсюду только изящные и дорогие вещи, все предметы были отлиты из серебра или инкрустированы им; на полу — шкуры животных и персидские ковры, доставленные из Терры. Широкие ложа из редких пород дерева, украшенные затейливой резьбой и покрытые бархатом и парчой, так и манили прилечь, обещая незабываемый отдых. Было сразу видно, что это королевские покои, достойные наследного принца и первых лиц его необъятного королевства.

Когда Эндимион вернулся, его спутники вовсю играли в карты — только и было слышно, как шлепают на полированную поверхность стола лощеные прямоугольнички. Кто-то кряхтел от досады, проиграв, а кто-то, наоборот, удовлетворенно хохотал, сгребая выигрыш себе. Играли на золото, найденное в карманах мундиров, висевших тут же, на высоких спинках стульев, или же на драгоценные перстни-печатки, в которых были вставлены камни-хранители генералов.

Пока что фортуна улыбалась младшему из лордов — Зойсайту. Шестнадцатилетний юноша, повадками напоминающий лису, обладал острым умом и отличным вниманием, что позволяло ему если не просчитывать все ходы до мельчайших деталей, то хотя бы ловко жульничать в игре.

Судя по мрачному виду Джедайта, удача, наоборот, отвернулась от него. Скинув в пылу азарта свой китель и оставшись в одних штанах, он упорно пытался перетащить успех на свою сторону, но безуспешно. Как заметил Эндимион, рядом с Зойсайтом уже лежали драгоценные бриллиантовые серьги проигравшего генерала и его же печатка.

— Я хочу отыграться! — прорычал Джедайт, не обращая внимания на скептицизм Кунсайта и покатывающегося со смеху Нефрита.

— Пожалуйста! — юноша был беспристрастен, хоть ехидная улыбочка то и дело касалась его губ. — Только вот на что играть будешь? У тебя ведь больше нет ничего ценного.

— Я. Хочу. Отыграться! — повторил блондин, словно выплевывая каждое слово. — Давай на пуговицы на кителе! — мелькнула в его голове идеальная мысль, и от возбуждения он чуть не перегнулся через весь стол.

— Зачем ему твои пуговицы? — отозвался Нефрит, почти что рыдая от смеха. Его лицо сделалось пунцовым, прямо как балдахин на кровати Эндимиона.

— Про запас, — высказался, наконец, принц, который до того времени с интересом наблюдал за увлеченными игрой лордами.

Те тут же подскочили с мест, чтобы вытянуться по стойке «Смирно!», но Эндимион лишь махнул рукой и сел на свободный стул. Ему было интересно, как же закончится это карточное сражение. Это был последний шанс для Джедайта вернуть себе лавры победителя и свои вещи — ведь наследный принц не даст им еще поиграть в карты. По крайней мере, сегодня.

— Раздавай, — коротко бросил Зойсайт, а сам лениво потянулся и похрустел пальцами, словно готовясь не к карточной игре, а к, как минимум, горячему сражению.

Лорд тщательно перетасовал карты под пристальными взглядами Кунсайта, Нефрита и Эндимиона, а затем раздал их поровну — себе и рыжеволосому юноше.

Игра закипела.

Джедайт играл с таким азартом, что на его лбу выступили капли пота — от усердия и напряжения. Зойсайт, наоборот, был убийственно спокоен, что совершенно не было на него похоже. Он был словно уверен в своей победе. Это насторожило наследного принца, и он решил понаблюдать за поведением молодого генерала.

Шлепки карт, вздохи, кряхтение, нервное сопение… И вот — момент истины! На стол легли две последние карты, и комната наполнилась двумя возгласами, перекрывавшими дуг друга — эмоциональный вопль победителя и протяжный стон побежденного. Ликование Зойсайта и убийственный взгляд Джедайта, брошенный в сторону юного лорда.

— Все, я победил. Срезай пуговицы, — откинувшись на стуле, парень самодовольно взглянул на старшего товарища и ухмыльнулся.

— Стой! — Эндимион, до сих пор молчавший, махнул рукой поверженному в карточном бою генералу, приказывая опустить лезвие бритвы. — Зойсайт, покажи-ка мне свои рукава.

— А что? Зачем? — лицо юноши залила краска, и он инстинктивно спрятал руки под стол.

— Оттого, что ты один из присутствующих сидишь в кителе, — ответил принц. — Если тебе нечего бояться, то закатай рукава и покажи, что у тебя там. Если ничего — честь тебе и хвала, Джедайт отдаст тебе свои пуговицы, хоть я и против порчи мундира. Мы не скоро вернемся на Терру, чтобы обзавестись новыми, так что… Давай, показывай!

Что-то пробормотав про себя, Зойсайт отвернул обшлаг, и из-под него выскользнули две козырные карты, которые, насколько помнили присутствующие, вышли в отбой где-то в середине игры.

— Ага! — торжествующе вскричал Джедайт. — Ты смошенничал! Отдавай тогда все, что выиграл.

— Не отдам! — встал в позу юноша. — Об этом речи не шло. Принц говорил лишь о пуговицах!

— Отдай, Зойсайт, — раздался мягкий баритон Кунсайта. — Ты их выиграл не совсем честно. Я все видел.

Юный генерал вспыхнул, как мак. Да, неловко вышло. Но ослушаться старшего наставника он не мог.