Я в любовь нашу верю...(СИ)

Тем временем Луна и Артемис вышли на середину комнаты и замерли в нерешительности. Сейчас им предстояло во второй раз после пробуждения обратиться в людей, и они немного переживали по этому поводу. Впрочем, эти чувства были не столь сильны, как тревога за судьбу Усаги.

— Дверь закрыта? — спросила кошка, и Юичиро нервно кивнул. Для него это было уже слишком. Сначала он узнал, что его любимая девушка и ее подруги — воины, защищающие Токио от темных сил, потом услышал, как разговаривают коты… Теперь эти же животные явно что-то задумали. Кумада сел на пол, поджав под себя ноги и выжидающе уставился на Луну и Артемиса.

— Ты готов? — тихо спросила жрица, и кот кивнул:

— Только если ты готова.

И, не сговариваясь, животные подпрыгнули в воздух, исчезая в вихре разноцветных искр. Тела их замерцали, растворяясь и являя два силуэта — мужской и женский. Девушки застыли, не в силах оторвать взгляда от завораживающего зрелища. Юичиро, подобно им, не мог выловить и слова, пребывая в неописуемом восторге.

Но вот искры исчезли, и все увидели Луну и Артемиса такими, какими они были во времена Серебряного Тысячелетия — мужчину и женщину лет двадцати восьми — тридцати. Впрочем, жрица казалась моложе своих лет, отличаясь стройностью фигуры и нежным овалом лица, нетронутого морщинами. Волосы цвета воронова крыла густыми локонами ниспадали едва ли не до колен. Артемис же являл собой образец причудливого сочетания зрелости и некого юношеского задора. Трудно было представить, что во времена Серебряного Тысячелетия он не давал спуску своим подопечным, оставаясь при этом мягким и справедливым, простым и честным. Волосы цвета первого снега, лукавые глаза, сверкающие на улыбчивом лице — таким Минако и запомнила Артемиса во сне. И вот он наяву — здесь, перед ними.

— Жезл! Где Жезл? — таковы были первые слова Луны. Оно и понятно — именно ради возложенной на их с Артемисом миссии им пришлось вновь стать людьми.

Артефакт нашелся небрежно лежащим на прикроватном столике, точно какая-то дешевая игрушка. Как и ожидалось, Усаги и бровью не повела, когда коты на ее глазах превратились в людей, а уж когда Луна забрала Жезл, и вовсе не подняла глаз от порции карри. Но когда Мако и Рей по просьбе жрицы помогли поднять Цукино с кровати и вывести на середину комнаты, девушка начала протестовать:

— Эй! Пустите…

Отбивалась она довольно вяло, но зато решила пустить в ход зубы, за что получила от укушенной Хино увесистый подзатыльник.

— Полегче, свинка, — произнесла Рей, морщась от боли в укушенном предплечье. — А то, того гляди, твои зубы познакомятся с моим кулаком.

Угрозы Хино сработали, несмотря на то, что сама мико вряд ли бы причинила Усаги вред. Она хоть и насмехалась над Цукино, но все равно любила блондинку с оданго со всеми ее достоинствами и недостатками.

Итак, когда присмиревшую Усаги, едва держащуюся на ногах, вывели в центр комнаты, Луна и Артемис, став бок о бок, крепко взялись в четыре руки за Жезл и подняли его, направив точно в грудь пораженной Чревоугодием воительницы.

— Очищающая сила Луны, помоги! — хором произнесли они, и поток света вырвался из вершины золотого полумесяца. Он был не таким сильным, как в случае Сейлор Мун, но артефакт все же работал. Луна, прикрыв глаза, позволила своей магии перетекать в Жезл; Артемис, практически интуитивно, почувствовал то же самое. Поток серебряного сияния стал сильнее; вокруг жрецов образовался вихревой столб выделяемой энергии. Наконец, целебный свет полностью поглотил Усаги, и та, выкрикнув заветное слово «Очищение», повисла в руках подруг. Она полностью освободилась от оков греха, и девушки тут же переложили Цукино на постель в ожидании ее пробуждения.

Жрецы опустили Жезл и устало улыбнулись друг другу.

— А говорили, что будет трудно, — произнес Артемис, хмыкнув. — Королева пророчила нам проблемы.

Луна покачала головой:

— Кто знает, что она имела ввиду. Но, как бы то ни было, Усаги спасена, и нам пора принять прежний облик, — сказав это, девушка, не дожидаясь, подпрыгнула, прикрыв глаза и сконцентрировавшись. На пол она приземлилась все еще человеком.

— А вот и обещанные проблемы, — прокомментировала Минако, почесав переносицу.

Луна прикусила губу и взглянула на сияющего Артемиса:

— Попробуй ты.

Мужчина удивленно вскинул брови, заведомо зная, что ничего не удастся, но выполнил просьбу. И снова не сработало.

Жрица нахмурилась:

— Это плохо. И долго нам придется носить этот облик?

— Лично я всем доволен, — произнес Артемис, с наслаждением шевеля пальцами.

— Учти: спать на моей кровати ты больше не будешь, — Минако, смеясь, пригрозила ему пальчиком и соскочила с кровати, дабы обнять своего верного друга. — Кстати говоря, — произнесла она, отстранившись, — меня смущает твой костюм.

— А что не так? — удивился белый жрец, осматривая свое облачение.

— У тебя вырез аккурат в районе пупка — вот что, — хихикнула она. — Это… э-э-э… весьма экстравагантно, не находишь?