Я в любовь нашу верю...(СИ)

— Что ж, посмотрим, — изрекла Кино и, толкнув двери, первой вошла в просторный светлый холл, сияющий чистотой. Уже с порога здесь чувствовалась особая атмосфера, придающая бодрости и выносливости потенциальным клиентам. На стенах висели мотивирующие плакаты с изображением подтянутых красавцев и фигуристых моделей, которые, судя по всему, не знали, что такое лишние килограммы.

Хозяин заведения, увидев, кто к нему пожаловал, выругался и поспешно отвернулся, скрывая лицо. Он быстро метнулся в подсобное помещение за стойкой регистрации, скрежеща зубами от плохо скрываемого раздражения. Эти девушки… да, он узнал их! Как можно не узнать тех, с чьим появлением в его жизни начинаются проблемы грандиозного масштаба?!

«Сейлоры… — подумал Джедайт, нервно проводя ладонью по вьющимся светлым волосам. — Это плохо. Очень и очень плохо. Они могут все испортить… Что же делать?»

Лорд, изрядно нервничая, осторожно выглянул из-за двери. У стойки уже никого не было видно — значит, девушки ушли на тренировку. Насколько он заметил, их было трое, и Макото среди них. Что ж, при правильном подходе можно попытаться избежать серьезных неприятностей.

Увидев двух тренеров, проходящих мимо, Джедайт сделал им знак подойти и, нервно озираясь по сторонам, быстро проговорил:

— Совсем недавно сюда пришли три девушки — две блондинки и одна шатенка. Высушите их до последней капельки энергии, уморите. Делайте все, что считаете нужным, но живыми отсюда они выйти не должны.

Молодчики, выслушав приказ хозяина, угрюмо кивнули и двинулись по направлению к тренировочным залам, высматривая тех, кто подходил бы под описание, данное повелителем иллюзий. Сам же Джедайт, надев солнцезащитные очки, скрывающие половину лица, двинулся по направлению к своему кабинету, дабы понаблюдать за всем происходящим через камеры наблюдения.

А девушки тем временем не только успели приобрести для себя и Усаги абонемент на неделю, но и переодеться в спортивную форму. Войдя в один из залов, Минако обвела помещение критическим взглядом, пытаясь решить, с чего бы начать. В глаза ей бросилась беговая дорожка, и тут же лицо девушки озарила улыбка, полная удовлетворения.

— Усаги, ты первая, — сообщила она, указывая на тренажер, и Цукино не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться и с мученическим видом направиться в ту сторону.

— Я всегда знала, что ты недолюбливаешь меня, — проговорила она, бросив выразительный взгляд на Айно, но та лишь весело хмыкнула:

— Ну да, ну да. Вперед! — и мотнула головой в сторону беговой дорожки.

Усаги не без опаски встала на ленту тренажера, и Мако собственноручно включила кнопку питания, выставив оптимальную, по ее мнению, скорость. Беговое полотно дернулось, и Цукино, потеряв равновесие, шлепнулась на ленту и соскользнула вниз.

— А-а-а! Больно! — захныкала она, размазывая по щекам выступившие слезы. Минако с укоризной взглянула на Кино, и та лишь виновато развела руками — мол, что тут поделаешь, бывает.

— Ладно-ладно, давай по-другому, — проговорила Айно, снова оглядываясь в поисках другого оптимального решения. — Как насчет велотренажера?

Шмыгая носом, Усаги поднялась на ноги и не без сомнения уставилась на предмет обсуждения:

— Ты уверена, Минако?

— На все сто! — уверила ее девушка, и Цукино, отряхнув ладони, двинулась туда, осторожно усевшись на «железного коня».

В это время в зал вошло трое тренеров, подозрительно похожих друг на друга как комплекцией, так и манерой двигаться на полусогнутых. Мако, бросив взгляд на бугрящиеся мышцы, мощные «бычьи» шеи и маленькие, близко посаженные глаза, тут же окрестила новоприбывших «горами мышц».

— Тренироваться! — прорычал один из них, подталкивая Минако к беговой дорожке, и она пожав плечами, легко вспрыгнула на полотно и побежала легкой трусцой, следя за дыханием и выдержкой тела. То же самое проделала Кино, стараясь краем глаза следить за Усаги, к которой тоже подошел гориллообразный тренер.

Несмотря на то, что Цукино старательно крутила педали всего минуту, она уже успела вспотеть так, что можно было выкручивать. Ее тело, не привыкшее к нагрузкам подобного рода, протестовало против насилия над собой, но Усаги сделала над собой воистину колоссальное усилие, заставляя ноги двигаться, крутя педали. Тренер, стоящий у нее над душой, молчал — видимо, был доволен усердием клиентки, не подозревая о мыслях, дающих ей силы для дальнейших свершений.

«Если я не похудею, я стану уродиной, — размышляла Усаги, строя в голове своеобразную логическую цепочку. — На мне будет рваться одежда, и лицо мое станет круглым, как рисовая лепешка».

Подумав об этом, Цукино невольно ускорила движение, концентрируясь на силе ног. При этом она продолжала фантазировать о том, какие еще неприятности будут поджидать ее в случае фиаско. Усаги невольно представила себе картину ближайшего будущего: вот она создает Серебряный Кристалл и очищает Мамору от воздействия тьмы — счастье, радость, всеобщее ликование. Вот она бежит к любимому с распахнутыми объятиями, а он шарахается от нее в сторону и говорит с презрением: