Я вам не мальчик

В вагон зашла женщина с сумкой-тележкой, стала предлагать еду и напитки. Фил взял мороженое и чипсы и впервые за долгое время улыбнулся. Он вытащил из переноски Шерифа и усадил к себе на колени. Электричка то замедлялась, то вырывалась и летела вперед, и стук колес эхом отдавался у Фила внутри. Его охватило непривычное блаженное осознание собственной свободы. Наконец-то он смог отделаться от постоянного чувства тревоги и вздохнуть полной грудью. Впереди, как он думал, его ждала новая счастливая жизнь. Пожалуй, это чувство не было таким уж необычным. Подобное волнительное предвкушение он испытывал всего каких-то семь месяцев назад. Хотя по ощущениям, между тем мальчиком, который проснулся первого сентября в своей комнате, и им теперешним, лежала гигантская пропасть.

Глава 1. Дорогу осилит идущий

– Заяц, пора вставать!

Фил с головой зарылся в одеяло, стараясь сохранить в себе остатки сна.

– Мам, еще рано.

– Давай уже, просыпайся.

Мама решительно раздвинула занавески, и в комнату пришло сентябрьское солнце. В коридоре послышалось цоканье собачьих лап по новому ламинату, Фил приоткрыл глаза, постучал рукой по краю кровати. Шериф радостно запрыгнул в постель и принялся лизать Филу лицо. Лучший в мире будильник! Теперь спать совсем уже не хотелось.

Шерифа подарили Филу на день рождения, когда ему исполнилось десять, почти сразу после появления в их семье сестры Аленки. Фил все ныл о собаке, а родителям было совсем не до того. «Мне одного маленького ребенка хватает», – говорила мама. Папа сразу предупредил, что гулять с псом не будет. Но тут у Фила неожиданно появился союзник в лице бабушки. В тот день она торжественно внесла крошечное пищащее существо на коротеньких лапках и положила внуку на кровать. Отец недовольно поморщился и пробормотал: «Надо было посоветоваться». Но возражать он не мог – в то время они жили в квартире у бабушки.

Из голубоглазого щенка, который помещался на ладошке, Шериф превратился в бородатую солидную таксу с жесткой шерстью и густыми бровями, которые предавали ему серьезный и обстоятельный вид. Теперь казалось, что он жил с ними всегда.

Часто Фил слышал, как домочадцы разговаривают с псом. «Ничего не успеваю, – жаловалась Шерифу мама, – вроде весь день кручусь, не присяду, а дома конь не валялся». Шериф сочувственно вздыхал и ложился к маминым ногам. «Надо с тобой на охоту съездить, ты же у нас охотник», – говорил папа, почесывая Шерифа за ухом, а тот радостно стучал хвостом о пол. «Иди сюда, мой хороший, смотри, что у меня для тебя есть. – Бабушка шла на кухню, а Шериф семенил за ней. – Кто у нас умный мальчик?» У Шерифа был такой понимающий взгляд, что, казалось, еще чуть-чуть, и он ответит: «Конечно, я, в этом нет никаких сомнений!»

Фил потянулся в кровати.

– А ребята уже стоят на остановке, между прочим.

– Ну мам, только семь часов, тут до школы два шага! –  улыбнулся Фил.

– Ладно, пять минут. И не забудь погулять с Шерифом.

Фил вдохнул запах новой мебели. Все вокруг казалось еще совсем чужим и непривычным. Никакого тебе обычного беспорядка. Все выглядело слишком уж приглаженным и чистым, как на фото в журналах. Будто он проснулся не у себя дома, а в магазине «Икеа». Никаких тебе разбросанных вещей и игрушек сестры. Теперь это только его владения. Наконец-то у него появился шанс сделать все по-своему.

Стены были еще пустые, выкрашенные свежей краской. Кресло на колесиках придвинуто к письменному столу, где пока не громоздились стопки учебников, тетрадей, наушников, фантиков, непишущих ручек и обгрызенных карандашей. Только привычно мигал экран монитора. Даже постельное белье – новое, хрустящее. Комната вроде его, но пока не совсем – она еще не решила, пустить ли к себе молодого хозяина с его правилами и укладом. В этой стерильной чистоте было даже что-то приятное: ты заново родился, и впереди жизнь, полная приключений. Как захочешь, так и будет.

В бабушкиной квартире, где они жили раньше, всё было по-другому. Старая мебель, ковры, тяжелые гардины на окнах, серванты с посудой. Фил недоумевал, зачем бабушке столько тарелок и чашек, она ведь не устраивала приемы на сто человек. На стенах висели картины в тяжелых рамах, с которых редко вытирали пыль, за стеклами шкафов – фотографии родственников, которых, кроме бабушки, никто лично не знал или не помнил. Книжные полки до потолка, заставленные книгами, и множество маленьких вазочек и шкатулочек. Фил даже почувствовал запах пирожков вперемежку с запахом лекарств и пыли. Здесь всегда что-то терялось, а потом находилось в самых неожиданных местах. Бабушка считала, что это проделки барабашки, и оставляла ему в самых невероятных местах молоко и мед, чтобы задобрить. Папа ругался и ворчал, что бабушка разводит тараканов. Почему-то от этих воспоминаний сделалось тепло и уютно.