Я вас поглажу мягкой лапой

На старой пластинке царапины щелк
Как будто секунды в огромных часах,
Вот время двенадцать и бархат, и шелк,
И блеск бриллиантов при ярких свечах.

Их говор французский понятен вдруг мне,
И сам я француз, капитан де Тревиль,
А в призрачном парке при ясной луне
Две пары порхают, танцуя кадриль.

Я парень не робкий, но в День всех святых
Хотел бы сидеть за накрытым столом,
И женщины рядом, и в вазах цветы
И с кем, не поймешь, мы шампанское пьем.

Мне крестик нательный поможет найти
Подругу на счастье в телесной плоти,
Под утро разносит петух всем пути,
А кто не успел, так тому и платить.

Свое горе – самое горькое

Свое горе – самое горькое,
Своя боль – всех больней,
Мне нет дела до города Горького
И меня не волнует Бомбей.

Пусть пишу не стихи я, а плачи,
Пусть не складно, а так, как хочу,
Это лишь для меня что-то значит,
Я в стихах своих громко кричу.

Не хочу, чтоб меня пожалели,
Чтобы все причитали со мной,
Чтобы сдвинулись все параллели
И по швам затрещал шар земной.

Я читаю стихи как молитву
И с надеждой гляжу в монитор,
Слышу песни далекой мотивы,
Стук копыт и мелодию шпор.

В любом романе есть Татьяна

В любом романе есть Татьяна,
И для нее есть добрый гений,
Печальный демон без изъяна
С известным именем Евгений.

Татьяне в жизни беззаботной
По нраву быт имений сельских,
Летать ли птицею свободной
Среди лесов, берез карельских.

Что было дальше, всем известно,
О том поведал миру Пушкин,
А наш герой еще ребенок
Ломает на полу игрушки.

Он смог родиться в прошлом веке
В последний день, в последний час,
И все же новым человеком
Мы назовем его сейчас.

Малыш наш русский по рожденью
С французским именем Николь,
Неравнодушен он к варенью,
В его руках большой пистоль.

Он станет точно офицером,
А, может, крупный бизнесмен,
Кто будет мальчику примером,
Сказать не можем мы совсем.

Но точно знаем, что покоя
Не будет знать огромный дом,
Забудут, что это такое,
Поскольку вместе мы живем.

А где-то рядом дочка Настя
В восторг приводит пап и мам,
Она сама по жизни счастье
И скоро будет в гости к нам.

Николь и Настя в том романе
Найдут себе свою судьбу,
Об этом в книжечке в кармане
Я чуть попозже напишу.

Тост

Завяжите мне руки рубашкой
И заклейте мне пластырем рот,
Виртуально я буду с рюмашкой
И скажу удивительный тост

Про Сократа, Геракла, Сизифа,
Что в палате со мною лежат,
Про врачиху – ужасная фифа,
На меня не поднимет свой взгляд.

Я нормальный во всех отношениях,
Я танцую, пою и пишу,
Даже в белых своих облачениях
Я совсем ни о чем не прошу.

Знаю, просто никто не поверит,
Что я ночью летаю во сне,
Что я взглядом открою все двери
И на улице выпадет снег.