Я - ваши неприятности

Во время танца, кстати, танцевал Каток очень прилично, он заметил Серафиму с Владимиром Петровичем. Те как раз входили в зал. Юрика это развеселило.

— А чего здесь мент делает?

— Юра, мне, честное слово, обидно, что ты упорно считаешь меня дурой, — сказала я. — Никак не могу поверить в то, что ты забыл обиду и любишь меня с сегодняшнего дня, как никого в жизни.

— Думаешь, мента испугаюсь? Плевал я на него.

— Ты так не говори, а то сбегу.

— Боишься, значит? — хохотнул он.

— Испытываю обоснованное беспокойство.

— Ну и зря, — он вроде бы даже обиделся. — Глянь, весь кабак на нас пялится. Классно смотримся. А то, что ты по морде мне съездила, так это ерунда, забудь. Чего не бывает между мужиком и бабой.

— Хорошо, если так, — обрадовалась я, впрочем, не очень уверенно.

Мы вернулись за стол. Выпили, и я стала икоркой закусывать. Вдруг возле нашего стола возникло совершенно нелепое существо.

— Юрик, — пролаяло оно, перевирая согласные. Гласные ему тоже как-то не и удавались.

Юрик, к моему невероятному удивлению, встал, пожал уродцу руку и даже облобызался с ним на глазах у всего ресторана. Я пыталась прийти в себя, а он и сказал:

— Лика, знакомься, это мой брат Георгий. Можно Жора.

— Можно, — кивнул тот, посверкивая глазками-бусинками.

— Лика — приличная девушка, так что пасть лучше держи закрытой, — предупредил Юрик.

Я продолжала с недоумением разглядывать Каткова-младшего. Его появление на свет Божий наверняка произошло как-то само собой, помимо Творца, ибо, по моим представлениям, ни одно мало-мальски смышленое божество не стало бы тратить на него свое время. Довольно высокий, но коротконогий. Крохотные приплюснутые ушки. Физиономия дегенерата. Волосы черные и жесткие, как щетина, начинали расти прямо от переносицы. Каким образом он мог быть братом красавца Юрика, оставалось загадкой.

"Природа пошутила”, как сказала Серафима. Тут я вспомнила о моей несчастной тетушке. Да, пивной бутылки для Жоры было маловато.

— Эта курва здесь, — открыл рот Катков-младший. Парня давным-давно надо было взять за руку и отвести к логопеду. — С ментом явилась. — Юрик сделал ему знак молчать, но он либо не понял, либо не внял. — Кто на нас мог наехать, братик? Гадом буду, без этой шлюхи не обошлось. Потолковать с ней надо…

Смысл сказанного был зловещим, но из-за чрезмерных дефектов речи страшно не было, скорее смешно. Юрик взглянул на братика сурово, тот вроде бы опять вознамерился что-то произнести, но Катков-старший решительно его пресек:

— Да заткнешься ты наконец? Жорик обиженно хрюкнул, повел толстой шеей, но рот все-таки открыл.

— Потолковать с ней надо, — повторил он.

— Не надо. И не зли меня.

Жора затих. В продолжение всего вечера только легкое похрюкивание напоминало о его присутствии, молчал он стойко и косился на брата. Юрик перестал обращать на него внимание и сосредоточился на мне. В целом ужин прошел в теплой и дружеской обстановке. Заметив во мне желание покинуть гостеприимное заведение, Юрик предложил:

— Поедем ко мне.

— Даже обидно, — возмутилась я. — Почему ты до сих пор считаешь меня идиоткой?

— По-твоему, со мной только идиотки ездят?

— Мама всегда твердит: не доверяй мужчинам, им ничего не стоит обмануть девушку. Вот если бы ты действительно думал жениться…

— Я думаю, — кивнул Каток. — Уже почти надумал. Помоги мне, а?

— Я как-то не уверена. В таких делах спешить не следует. Не будем торопить события, приглядимся, вполне возможно: мы созданы друг для друга.

Юрик, как видно, желал понять: серьезно я все это или валяю дурака? Где ему… Я и сама порой не в состоянии в этом разобраться.

Тут возле нашего стола появились тетушка с верным другом. Жора ожил, хрюкнул громче и сердито засопел.

— Тебе не пора домой, деточка? — сладко пропела Серафима.

— Она что, несовершеннолетняя? — съязвил Юрик.

— Не обижайся, Юра, но ты не из тех мужчин, кому можно доверить любимое чадо. Так что, прощайтесь.

Я пожала плечами, взяла сумку и пошла следом за Серафимой. Каток поплелся рядом.

— Какого черта ты ее слушаешь? — не удержался он.

— Она лучше знает, что для меня хорошо, а что плохо. У нее больше жизненного опыта. Я ей доверяю.

Мы простились возле Серафиминой машины. Я торопливо поцеловала Юрика и помахала ручкой. Он выглядел немного озадаченным.

Утро началось неожиданно бурно. В семь тридцать позвонили в дверь, я пошла открывать и обомлела: на пороге стоял беззубый Витек с дружком. Я еще не оправилась от их прошлого визита, потому запаниковала, проблеяла что-то-вроде “Вам кого?”, торопливо отступая.

— Привет, красавица, — ухмыльнулся Витек. Мы уже были в комнате.

Серафима с некоторым изумлением приподнялась с постели и поинтересовалась:

— А чего это вас черт принес?

— Поговорить надо, — ответил Витек, по-хозяйски устраиваясь на диване. В этот момент из ванной появился Владимир Петрович, который в последнее время к себе домой и заезжать забыл. Этому обстоятельству в этот момент я была несказанно рада.

— Здорово, мужики, — сказал он, вытирая мокрые волосы полотенцем.