Я-ведьма!

— Нет. Я тогда занимался не боями без правил, а боксом. Её парень был моим противником. Я его ударил. Нокаут. На шестой секунде у него остановилось сердце. Пока добежал врач, уже ничего нельзя было сделать. Марина после похорон пошла на мост и спрыгнула вниз. Это я убил двоих людей.

Вид у Дэна был неважный. Я видела, что эта история сидит глубоко в его сердце невидимой болью.

— Я знаю, что в таких случаях должен быть суд.

— Нет. Суда не было. Спортивная комиссия признала, что моей вины нет.

— И если комиссия признала, то почему ты решил, что они не компетентны?

— Я так не решил. Просто если бы я так не ударил, то они оба были бы живы.

— А значит, если бы ты под него лёг, то все были бы счастливы?

— Нет.

— Дэн. Не пудри мозг. Ты прекрасно понимаешь, что самобичевание в данной ситуации равносильно мазохизму. Если ты от этого получаешь удовольствие, то тогда я не буду переживать!

Молчание затягивалось. Мой сосед уходил в себя.

— То, что ты получил в бою, это отлично. Но то, что тобой могут управлять, это плохо, — начала я медленно идти к своей цели.

— Как мной управляют?

— Кто тот парень, что отвлёк тебя, напомнив о Марине?

— Эля, я начинаю тебя бояться!

— Не сейчас. Кто он?

Дэн опустил голову. А больше мне и не надо. Я поймала цвет души этого парня из мыслей моего соседа.

— Достаточно.

Я встала и пошла к себе, чувствуя затылком непонимающий взгляд Дэна. Дома я достала книгу и прочла заклинание, вызвав у того, о ком думал Дэн, страшные желудочные колики.

Утром я позвонила в краевую больницу и узнала, кто ночью поступил с нужным мне диагнозом. Нужного мне человека не могли повести в другую больницу. Только краевая специализировалась на том. Собралась и пошла проведать парня. Должен же он меня поблагодарить за внеплановые выходные!

— Привет, красавчик! — поздоровалась я, входя в палату.

— Здравствуйте, — растеряно поздоровался он.

Это точно был он. Я помнила его лицо, ведь видела на картинках.

— Пришла передать тебе привет от Андреева Дениса.

Парень побелел.

— Вижу, понял почему здесь! Подлость она всегда так выходит. Вот пока лежишь, подумай, возможно что-то из твоих тёмных дел ещё можно исправить!

Я чувствовала страх вперемешку с началом истерики. Развернулась и пошла прочь. Пусть знает, за кого он будет трое суток мучиться. А я в кондитерскую. Буду кормить Дэна шоколадным бисквитом. В шоколаде гормон счастья, а бисквит просто вкусный.

Глава 14(Каникулы)

Войдя в квартиру к моему соседу, я сразу не поняла, что было не так. В душе текла вода. Я прошла на кухню и поставила чайник. Будем пить чай. Чувство полного удовлетворения грело душу. Я нарезала бутерброды, поставила их в микроволновку разогреваться и, повернувшись к двери, застыла как вкопанная. Нельзя мне так сильно уходить в свои мысли, чтобы упускать реальность из виду. В дверном проходе стоял Дэн в одном полотенце на бёдрах.

— Может быть, ты оденешься? — первая вышла из ступора я.

— Я не знал, что ты здесь.

Он удалился в комнату, а я стояла и злилась. На улице поднимался ветер. Почему у меня такая реакция на Дэна? Я что голых мужчин не видела? Нужен срочным образом любовник. Иначе я уже на друзей кидаться начну.

— О чём думаешь? — входя, отвлёк меня от мыслей Дэн.

Он был уже одет в трико и футболку. Офигеть! Меня даже его голые стопы будоражат!

— Дэн, у меня на работе каникулы. Поскольку ты не в том виде, чтобы ходить гулять, предлагаю, конечно если у тебя нет планов, посмотреть какую-нибудь старую комедию.

— Я слышал, шрамы украшают мужчину! Разве нет?

— Ага! Но ты сейчас настолько красив, что я не могу так рисковать. А вдруг какая-нибудь похотливая красотка украдёт у меня друга? Так что лучше дома.

— Похотливая красотка? Заманчиво, — состроив блаженный вид, мечтательно сказал Дэн.

— Садись чай пить! — смеялась я.

День прошёл отлично, весело. Дэн не просто красавчик, он ещё и отличный друг. К вечеру я снова обрабатывала ему раны и ссадины.

Утренний будильник напомнил, что, несмотря на то, что каникулы, в школу всё равно надо. Настроение было прескверное. Всю ночь мучили эротические кошмары. Когда выходила из дома, в голове звучали слова самой популярной в моей жизни песни: «Что бы такого сделать плохого!» из какого-то мультика про пиратов.

В школьном коридоре встретила самую старую учительницу нашей школы. Она была не просто в преклонном возрасте, её стаж работы был пятьдесят два года. Даже боюсь считать, сколько ей по паспорту. Конечно, по-хорошему её надо проводить с почётом на пенсию, но поскольку желающих на её место нет, да и уважение к ней всего педсостава положительное, её опекают ещё и как достопримечательность нашей школы.

— Эля Мировна, позвольте мне как человеку с более обширным стажем, чем Ваш, предупредить Вас об ошибке.

— Внимательно слушаю Вас, Любовь Артёмовна.

Когда я говорила с ней, то непроизвольно речь становилась степеннее и тщательнее подбирала слова.

— Мне жаловался новый завуч, что не все сотрудники пришли к нему познакомиться. Это я уже никому не нужна как сотрудник, а Вам ещё с ним работать. Возможно, и стоит сходить. Вы в списке не пришедших.