Я-Ведьма!

«Интересно, а что именно он хочет уточнить? — подумала я, пытаясь вспомнить вчерашнее общение Наташи с полицией — Хм. А ведь показание у неё брал другой полицейский. Вроде бы совсем молодой».

— Перед тем, как начать — произнёс мужчина каким-то безжизненным канцелярским голосом и протянул бланк со статьёй и ручку — я обязан предупредить вас об ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Распишитесь.

«Только, распишитесь? Не ознакомьтесь? — с какой-то тревогой подумала я и, механически взяв ручку с листом, пробежалась взглядом по тексту — Так, штраф до восьмидесяти тысяч рублей, обязательные работы до четырёхсот восьмидесяти часов, исправительные работы до двух лет или арест до трёх месяцев. Интересно, это он так настраивает на серьёзный лад? Или планирует как-то использовать подписанный документ против меня?»

Я уже хотела было привычно расписаться, но рука замерла.

«А как я, то есть Наташа, расписывается? Ну-ка голова. Вспоминай!».

— Чего зависла? — спросил следователь и я ощутила его недовольство и лёгкое нетерпение — Что в тексте не нравится? Или ты вчера давала ложные показания?

— Голова болит и в глазах всё плывёт. Не вижу ничего. Сейчас с мыслями соберусь и распишусь — сказала я и, не придумав ничего лучше, поставила букву «Н», а за ней просто вывела фамилию «Фролова».

— А мне уже показалось, что ты читала текст статьи, прежде чем подписывать — с улыбкой, но как-то подобравшись сказал мужчина — Хотел похвалить. Такую черту редко встретишь среди молодых людей, а тем более из твоего социального круга.

«Моего социального круга? Это на что он намекает? И почему скрывает эмоции? Что-то здесь явно не так!» — в свою очередь, насторожилась я и, взявшись одной рукой за голову, ответила.

— Знаете. Просто у меня сотрясение, сложно сосредотачиваться, плывёт всё перед глазами. Ещё и затылок болью отдаёт. А так бы я обязательно всё прочитала? Можно я прилягу и мы продолжим?

«Оля, что ты творишь⁈ Что за комедия⁈ Детективов пересмотрела? — мысленно костерила себя я — Это же полицейский! Он просто пришёл уточнить у Наташи непонятные моменты! Сейчас разгадает твою игру и позора не оберёшься!»

Однако, несмотря на подобные мысли и трясущиеся поджилки, что-то внутри говорило о необходимости придерживаться выбранной линии поведения и быть настороже.

«Надо притвориться слабой, тогда, возможно, он не будет принимать меня всерьёз и допустит какую-нибудь ошибку».

— О, конечно! — кивнул мужчина и даже помог мне занять горизонтальное положение, а я, через прикосновение, очень чётко ощутила его моральное удовлетворение.

Он явно был доволен моим плохим самочувствием.

«Интересно, к чему бы это?» — пронеслась в голове мысль, от которой я внутренне поёжилась.

— Раз все формальности соблюдены, то предполагаю перейти к делу — произнёс Дубравин и, достав из папки постановление, вновь перешёл на вы — Итак, Наталья Сергеевна, двадцать третьего января, около шестнадцати часов, вместе со своим молодым человеком Артур Артёмович Данцевичем отправились в гости к его друзьям в многоквартирный дом на улице Советской. Подъезд и номер квартиры вы не запомнили? Так?

— Да — тихо сказала я — Только этаж. Второй.

От мужчины потянуло недовольством, но он вновь этого никак не показал.

— Хорошо. Далее. Вы утверждаете, что после недолгой беседы, незнакомые вам мужчины потребовали у гражданина Данцевича вернуть денежный долг. Но так как средств у него не было, то он решил откупиться — на этом месте Дубравин хмыкнул — вашей невинностью.

— Я любила его — тихо ответила я за Наташу переносясь в её воспоминания и ощущая душевную боль, протестующую против легкомысленной ухмылочки следователя — Именно его, а не всех мужчин!

Со стороны Дубравина донеслось сомнение, и он спросил.

— Значит, после отказа вас стали склонять к интиму и избивать?

— Сначала я попыталась сбежать, через дверь, но мне не дали покинуть квартиры — каким-то не своим голосом ответила я, когда воспоминая вновь начали вставать перед глазами.

— Так как же вам всё-таки удалось сбежать? — уточнил мужчина — Одной из цепких рук троих?

— После очередного сильного удара я потеряла сознание, а когда очнулась, то рядом был лишь один из мужчин, который стягивал с меня джинсы. Разозлившись, я оттолкнула его ногой и побежала к приоткрытому балкону, а затем, просто прыгнула вниз. Мне было всё равно, что со мной будет дальше. Главное, не попасться в их руки.

— И как же вы выжили? — спокойно спросил мужчина, которого рассказанная история ничуть не взволновала.

— Не знаю — тихо ответила я — Отсутствие стеклянной рамы. Второй этаж. Снег. Карета скорой помощи у подъезда.

— Употребляешь наркотики⁈ — вдруг резко и жёстко спросил следователь.

— Что? — растерялась я.

— Колешься⁈ — прокричал он, склонившись надо мной — Да? Нет? Отвечай!

— Нет — твёрдо сказала я.

— А это что такое? От капельницы? — дёрнул Дубравин ближайший рукав халата вверх и обнажив исколотую конечность жёстко добавил — Ты наркоманка! Наташа! Наркоманка! О чём свидетельствуют результаты медицинских анализов! Что ты мне тут горбатого лепишь⁈ Говори, как всё на самом деле было⁈