Я, Великий И Ужасный (СИ)

Но, кажется, Вестник несколько утомился. О чём я прямо и спросил. Сектант тут же перевёл: "Увы, почтенный Шонек действительно не очень хорошо себя чувствует и ему следует отдохнуть. Он просит Сонаваралингу извинить, что не в силах продолжать больше беседовать с ним. Годы берут своё". Насчёт возраста, это дедок прибедняется, конечно: протопать сотню километров от Тенука до Тинсокского залива и оттуда до Мар-Хона сил хватило.

"К сожалению, дела не всегда позволяют найти время для бесед с мудрым Вестником Шонеком" — сказал я — "Надеюсь, что нам ещё удастся не раз поговорить о далёких странах и диковинах".

Тенхорабиты ушли. Тут же в хижину протиснулся Тагор.

— Что ты услышал из нашего разговора? — без обиняков спросил я тузтца.

— Много — ответил бывший наёмник — Не всё понял. Я ваш язык ещё не так хорошо знаю, как Шущхук. Вы с ними громко говорили, вас я хорошо слышал. Но некоторые слова не знаю. А Шонек тихо отвечал. И Шущхук ему тоже, когда переводил твои вопросы на язык Вохе, тише говорил.

— Вокруг никто не крутился?

— Не было никого — покачал головой Тагор.

— И что же ты понял, из услышанного?

— То, что изменников хочешь продать, это правильно. Ракушки лишними не будут.

— Сколько цхвитукхов можно будет обменять на такое количество пленников? — поинтересовался я.

— За одного взрослого раба — лучник употребил вохейский термин — Дают двух или трёх взрослых зверей. Мелких можно купить штук десять. Но сколько возьмут торговцы за перевозку, не знаю.

— Значит, хотя бы одну голову цхвитукха на одну голову изменника выменять удастся.

— Если считать расходы на перевозку и долю тенхорабитов, то да — согласился бывший солдат удачи — Но может и больше получится. Мы с Шонеком ещё подумаем, как выгоднее всего сделать.

— То, что я хочу видеть тебя наставником в новом Мужском доме для детей сильных мужей, слышал?

— Слышал. Только от меня там будет мало толку. Лучше бы мне и дальше продолжать гонять твоих бойцов. Это то я умею делать хорошо.

— От твоих друзей-регоев, которых отыщут люди Шонека, польза в качестве наставников для молодёжи будет ещё меньше. А ты много знаешь, может быть меньше, чем этот Вестник, но всё равно многому сумеешь научить сыновей лучших наших семейств, не только оружием владеть. И еще… — я замялся — Мне не нравится мужеложство, творящееся в Мужских домах между учителями и воспитанниками. Когда недавно умер подросток, я хотел запретить такое. Но никто из советников типулу-таками меня не поддержал. Тебе, как я понял, тоже не по душе это. Потому, надеюсь, вы на пару с Шонеком оградите будущих новых регоев от подобного. Тенхорабиты вроде бы тоже не одобряют мужеложства.

— Хорошо, от посягательств наставников я молокососов уберегу. Но ведь они сами друг на друга норовят залезть — усмехнулся лучник — Себя вспомни в их годы, тоже ведь готов был засунуть уд в любую дырку.

Я попробовал вспомнить себя подростком. Вроде бы друзей одного с собой полу трахнуть не пробовал. Чего не скажешь о поле противоположном. Впрочем, каковы были сексуальные пристрастия двенадцатилетнего Ралинги из Аки-Со, оставалось только догадываться. Так что резон в последних словах тузтца имелся.

— Ладно, это другое дело. Потихоньку друг в друга пусть "тыкают" — пришлось смириться мне — Только чтобы гласно это считалось делом позорным.

Ничего, через пару поколений, прошедших сквозь новые Мужские дома (а что, я не собираюсь останавливаться на одном-единственном учебном заведении — придёт время, в каждой провинции, в которые превращу племенные области, организуем) всех воспитаем в нормальной сексуальной ориентации.

Глава пятая

В которой герой несёт тяжелую утрату, борется с хищениями на производстве, попадает в очень неудобное положение, а затем оказывается перед непростым выбором.

Она лежала на траве, по открытым глазам ползали мухи. Для меня это был не просто труп живого существа, совсем недавно полного сил и энергии, радовавшегося своим мелким примитивным радостям. Нет, это было олицетворение мёртвой мечты.

Ньёнгно стоял с понурым лицом рядом. Его подчинённые ребятишки имели вид не менее унылый. Я хлопнул утешающе тагирийца по плечу: "Не расстраивайся сильно. Скоро у тебя будет целое стадо: тридцать или двадцать голов".

— Уонба ещё вчера была здоровая — печально отозвался маленький чужеземец. И тут же переспросил — Правда, привезёте, шонбу?

— Да. Мы привезём много маленьких витуков — подтвердил я, переиначивая мудрёное вохейское слово на туземный манер — Чтобы развести их по всему Пеу.

— Если можно… — нерешительно начал Ньёнгно — Я хочу сам выбрать витуков, шонбу. Я умею. Я найду самых лучших.