Я верну тебя

— А кто сказал, что мы должны скучать, пока мужчины там развлекаются? Сегодня открытие Концерт бара на Пятницкой. Мы едем туда, возражения не принимаются. Шеф, — обратилась она к водителю, — на Пятницкую 6/1 пожалуйста. Я настраивалась сегодня повеселиться, и никто меня не остановит, даже, если этот никто — любимый сводный брат!

Я очень сомневалась, что парни остались на вечеринке ради развлечений, но Алису было не остановить. Лучше уж она будет под моим присмотром, чем отправится туда одна.

В этот бар мы не попали. Такси уехало, а заведение оказалось переполненным и без нас. Еще бы — открытие, все столики расписаны заранее. Алиса расстроилась, но ненадолго.

— Что здесь других кафе или баров нет? Центр Москвы, мы обязательно что-нибудь найдем! — торжественно, как клятву произнесла она и потащила упирающуюся и уже успевшую замерзнуть меня вдоль улицы.

Не удивительно, что мы вскоре попали в какой-то ресторан или бар, название которого я даже не успела прочитать. Впрочем, все было действительно неплохо. В заведение играла хорошая музыка, плюс быстрое обслуживание и караоке, наличие которого привело подругу в восторг. Минус тоже был — вкусные коктейли. Я пила не много, но сказывалось отсутствие опыта. Алису напитки интересовали больше. Несколько раз я пыталась остановить подругу, но ее, что называется, понесло. Не удивилась, когда микрофон в караоке надолго перекочевал в руки девушки. Посетители бара не протестовали. Не часто можно бесплатно насладиться профессиональным пением. Но вскоре Алисе петь надоело, и меня потащили на танцпол. Танцевать я не любила, но пришлось. Нас окружили плотным кольцом поклонники ее таланта и моей внешности. Двое сильно подвыпивших парней слишком навязчиво принялись ухаживать за мной. Приходилось то и дело убирать чужие руки со своего тела. Несмотря на то, что моя голова из-за выпитого алкоголя соображала довольно-таки плохо, а все вокруг казалось радужным, понять, что ни к чему хорошему это внимание не приведет, все же смогла. Пора было уходить с танцпола, а лучше бы совсем покинуть это заведение. Я попыталась пробиться к Алисе, зажигавшей в середине площадки, но помешал один парней, дернув на себя за руку. Второму поклоннику это не понравилось, и завязалась потасовка.

Спас нас Ванечка, неизвестным образом оказавшийся рядом. Быстро раскидав скандалистов в стороны, он вытащил из толпы меня и Алису и, недолго думая, подхватил притихшую вдруг девушку на руки. Я шла рядом с другом самостоятельно, хотя мои ноги слегка заплетались и держаться прямо было сложно.

— Ругаться будешь? — робко спросила Алиса, заглядывая Ивану в глаза.

— Нет, отшлепаю, — пообещал с угрозой друг, и я поняла, что он далеко не шутит.

Алиса икнула, видимо от испуга, но продолжила допрос.

— Брат сильно разозлился?

— Скоро сами увидите. Пообещал обоих запереть в квартире, без права выхода до отъезда в Германию.

— Не имеет права! Он мне никто! Я сама по себе! — тут же взбунтовалась я, вспомнив про сушеную воблу и не заметив за широкой спиной Ванечки новую угрозу.

— Я иметь права! — раздался такой знакомый голос где-то совсем рядом.

Друг нагнулся, чтобы сгрузить Алису в машину, и я смогла увидеть немца, глаза которого метали молнии.

— Нет. Вы мне никто! И звать вас никак! — гордо произнесла я и, захлопнув дверцу автомобиля перед самым носом опешившего немца, поковыляла мимо, как мне казалось красивой походкой от бедра, но вскоре запуталась в длинном платье и непременно упала, если бы не выскочивший следом Вернер, успевший вовремя поддержать меня.

— Катарина, сидеть в машину, — приказным тоном произнес он, прижимая меня к себе за талию.

Мне вдруг захотелось остаться в его объятиях навсегда! Я посмотрела на губы немца и потянулась за поцелуем, но тут передо мной вновь всплыл образ его невесты, заставив вовремя остановиться.

— Русские не сдаются! Победа будет за нами! — выкрикнула я и попыталась вырваться из железной хватки.

— О нет, мне надоедать ваш буйный нрав! — зло сверкнул глазами этот фашист недобитый и, легко закинув меня на плечо, отнес к машине, словно куль с картошкой.

И это было совсем не романтично! Слезы градом потекли из моих глаз.

Шайсе, — выругался негромко Вернер, усаживая меня на переднее сиденье и пристегивая ремнем безопасности. — Катарина, перестать реветь, — приказали мне, протянув белоснежный платок.

— За-а-чем он мне? У меня свой есть! В су-у-умочке, — всхлипнула я и застыла в ужасе.

Клатча в руках не было. Он остался в баре на столике. А там кредитка со всеми сбережениями и немного денег. И о чем я только думала? Остановившиеся было слезы, потекли с новой силой, платок немца пришелся, как нельзя кстати. Мне было стыдно, но пришлось в него высморкаться.

— Иван, сходить обратно. Катарина оставлять сумка. И возьмите воды, — и он со вздохом посмотрел на продолжившую икать Алису. — Я смотреть за двумя.

Откуда он знает про клатч? Не на лице же у меня написано? Надеюсь, у меня на лбу не горит красным надпись — «ты мне нравишься»?