Я вернулась за тобой...

— Что? — Не глядя на него, спросила.

— Блять… Если бы я знал… Но мы так спешили, Ирка кровью истекала, а ты дышала через раз…

— Какого цвета была машина?

— Твоя? Эм… черного… а что?

— Ничего… она белая… Даже если бы ты знал… это не помогло. Она горела долго, по всей видимости.

— Твою мать! Прости… Амира, прости меня… я должен был хотя бы попробовать.

— Перестань! Я тебе жизнью обязана, к тому же, ты спасал свою любимую девушку, если бы задержался…

— Ничего бы не изменилось… Я не успел…

Вскидываю голову, и только сейчас замечаю мертвецки-бледное лицо, темные круги под опухшими от слёз глазами, и адскую усталость…

Мы пару минут смотрели друг на друга, а наши подбородки еле заметно подрагивали. Я не выдержала первой, протянула руку, и Слава вмиг оказался у моей кровати. Упал лицом на мои ноги, причиняя сумасшедшую боль, а я склонилась на его спину и мы громко зарыдали.

Нас будто прорвало.

Мы, абсолютно чужие друг другу люди, в одну секунду ставшие самыми близкими, сплоченными горем, людьми, рыдали без стыда и пытались выплакать смертельную боль из души.

Спустя час нас нашел врач. Он долго стоял в дверях, позволяя нам самим немного успокоиться.

— Ладно, хватит.

Мы со Славой дернулись от неожиданности и отстранились друг от друга.

— Здравствуйте… — утираю слёзы, но продолжаю держать Славу за руку.

— Здравствуй. Как себя чувствуешь?

— Это не важно. Дайте телефон. — Протянула руку, а мужчина, будто околдованный, сразу полез в карман.

Пока я заходила в поисковик, краем уха слушала их разговор.

— Я звонил Степановичу… Он пасс. Говорит сейчас дела не важные, его прижали, так что он рисковать не станет.

— Блять… Если они узнают, что Ира… Сууукааа, да что ж это такое происходит? — Слава с силой пнул стол ногой, и тот перевернулся бы, если бы стена не выступила опорой. — Мне нужно это скрыть… Никто не должен знать, что её больше нет. А как я это сделаю? Это ж не тачку украденную спрятать.

— Я не знаю, Слав…

— Зато я знаю! — Отбросила телефон и подняла глаза на парня.

На меня смотрели обеспокоенные глаза мужчин и, вероятно, ждали продолжения.

— Доктор… Не могли бы Вы нас оставить? Вряд ли Вы захотите в этом участвовать.

Он кивнул и облегченно выдохнул. Быстро поднялся, закрыл за собой дверь, а я продолжила:

— Меня уже похоронили…вернее нас… Могила свежая, никто её там искать не будет.

— В смысле?

— Соображай быстрее. Купи бутылку водки, бери кого-то с тобой, напои охранника, дождись ночи и спрячь тело своей девушки в моей могиле. Если я хорошо знаю своего мужа, а теперь я в этом уверенна, там ее точно никто не найдет, так как на могилу особо и приходить никто не будет. Аккуратно верни венки и цветы на место, если они там есть, конечно, и дело с концом.

— Ты о чем вообще? — Слава соображал, но ничего не выходило.

— Слава! Я не потеряла управление, мой муж …это он организовал аварию. Не знаю зачем, но обязательно узнаю. Делай так, как я тебе говорю. Поверь… там её не найдут.

— Но … там что, пусто?

— Вот откроешь и узнаешь.

Глава 65

Наше время.

Он рухнул на колени, закрыл лицо руками и заскулил.

Присела рядом и обняла его спину. Никакие слова сейчас не могли бы облегчить его боль.

Мне было стыдно… Стыдно, что сейчас мне повезло больше.

Я получила призрачную надежду, которой у Славы никогда не будет.

Немного успокоившись, я подозвала парня, что бы он закрыл могилы.

Повела Славу под руку по алее, и почти у самой машины затормозила.

— Амира? Ты чего? Поехали… Нам в лабораторию нужно, анализы сдать для экспертизы. — Рука Алекса замерла на дверной ручке.

— Я сейчас… Подождите немного.

С этими словами я опять развернулась к входу на кладбище, и быстро понеслась в противоположную сторону от «своих» могил.

Прошла 12 участков, и оказалась на месте семейных склепов. Пафосно звучит, а на деле это участки очень богатых людей, которые отвалили кучу бабла, чтоб простой люд не лежал рядом с их уважаемыми родственниками.

Остановилась у шикарного памятника. Да и памятником это назвать сложно.

Потрясающий коричневый гранит, мраморный цоколь, огромные вазы с живыми цветами. Перевела взгляд на портрет. С него на меня смотрел мужчина. Глаза светлые и, в какой-то степени, добрые, небольшая ухоженная борода, легкая улыбка…

— Надеюсь, ты попал в Ад!!!! — плюнула на могилу и прошипела то, что мечтала, когда-то, сказать в лицо, но не успела. — В Ад, где с тебя сдирают кожу живьем. Где ты орешь в болезненной агонии, а плоть отваливается от тебя кусками. Где тебя окунают в раскаленный котёл, и ты кричишь, кричишь и кричишь от невыносимого ощущения. Молись, мразь! Каждую секунду молись, что бы я не присоединилась к тебе за свои поступки. Потому что, если Бог меня не простит, Ад содрогнется…

Еще раз презрительно посмотрела в глаза мужчине и опустила их на надпись.

Красивый каллиграфический почерк, тонкие линии, серебряный отлив и имя… Имя человека, который возомнил себя вершителем чужих жизней и приговорил меня в смерти… Костецкий Владимир…

Быстро вернулась к машине, Алекс смерил меня непонимающим взглядом, но вопросов не задавал.