Я вернулся за сыном

Другое дело Олег. Я вижу, что и ему это все доставляет удовольствие.

Это так странно… наблюдать за всем этим…

Олег с Никитой на спине заходит в комнату.

– Как день прошел? – спрашивает меня, но Никита опережает мой ответ, рассказывая Олегу про все то, что он успел сделать за день.

Я лишь улыбаюсь.

Потом мы ужинаем и я укладываю Никиту спать.

Иду в гостиную к Олегу. Он сидит на диване с бутылкой пива в руке.

– Заснул? – спрашивает, глядя на меня.

Киваю и иду к нему. Сажусь на колени между его ног и кладу голову на колено. Он проводит рукой по моим волосам. И еще раз. От удовольствия закрываю глаза.

– Яна, – вырывает меня его голос из нирваны. – Ты ничего не хочешь мне рассказать?

Глава 28

Олег

Мне сложно сдерживать себя в ее присутствии. Руки сами тянутся, чтобы провести по мягким волосам.

Я вижу, что все эти дни Яна тянется ко мне. Хочет побыть со мной. А мне сложно.

После всего, что я увидел. И узнал.

Я отказывался верить. Даже после того, что она сделала шесть лет назад.

Я простил ее. Слишком быстро простил. И теперь убедился в своей недальновидности. Она опять обвела меня вокруг пальца.

Она лишила меня любви тогда и решила, что вправе лишить сына сейчас. Но я не отдам ей Никиту. Теперь – не отдам.

И все же я решаю дать ей шанс. Возможно, последний.

– Между нами не должно быть тайн, Яна, – беру ее за подбородок и поднимаю голову.

Смотрю прямо в глаза. Пытаюсь в них найти ответ на свой вопрос: врет она мне или нет? И не могу. Она умело маскирует свои эмоции. Настоящая она только в постели.

Чувствую, как злость опять пробуждается во мне. Пытаюсь унять ее. Но понимаю, что не смогу, когда слышу в ответ:

– О чем ты, Олег? Я не понимаю…

Все она понимает. Сейчас я вижу это в глазах, которые она старательно пытается убрать в сторону. Я не позволяю, удерживая ее за подбородок.

– То есть тебе нечего рассказать мне? – тяну ее за подбородок вверх и берусь за ремень.

Несмотря на ее обман, на предательство, я хочу ее. Ее беспомощность и покорность возбуждают.

Яна испуганно переводит свой взгляд на мою руку, уже расстегивающую ремень. Тянется ко мне губами. Хочет поцеловать. Но мне это не надо. Уже не надо.

Я просто беру ее и разворачиваю к себе спиной. Толкаю в спину и она падает на колени.

– Олег… – пытается развернуться, но я не даю.

Задираю платье. Яна пытается отползти. Но эти попытки обречены на провал. Меня уже ничего не остановит.

Больше всего в жизни я ненавижу обман. Он, оказывается, окружает меня с самого рождения. От меня так много скрывали в этой жизни. И продолжают скрывать. Яна. Она хочет скрыть от меня сына.

Что потом? Ее надежда, что я уеду обратно? А она останется здесь? При деньгах и с моим сыном?

Никогда.

Этого не будет никогда.

Это мой сын и она не заслуживает быть его матерью. Я не хочу, чтобы Никита вырос в обмане, как и я.

Одной рукой хватаю Яну за талию и тяну на себя. Другой рукой освобождаю себя от лишней одежды.

– Олег, что ты делаешь? – не кричит, и громко шепчет Яна.

Боится разбудить Никиту. Ее материнский инстинкт мне сейчас на руку.

– Тихо, – хриплю я, пристраиваясь к ней.

Силой удерживаю ее виляющие бедра. Она не оставляет попыток вырваться и немного успокаивается, только когда я вхожу в нее. Мы оба замираем. Она – от неизбежности происходящего, а я – от удовольствия, которое я хочу отрицать. Но оно все равно есть.

Да, мне хорошо с ней. И с этим ничего не поделать.

Пока двигаюсь в ней, отгоняю от себя мысли о том, что то же самое проделывал с ней и мой биологический отец. Надо остановиться. Но не могу. Хочу ее. Несмотря ни на что.

Яна безвольно двигается в такт моим ударам в нее, прикусив ладонь, чтобы не издавать лишнего шума.

Я зажмуриваюсь и продолжаю, крепко держа ее за бедра.

Мне хочется пометить ее. Сделать только своей. Даже несмотря на то, что я уже знаю. В чем сомневался, но убедился окончательно.

И воспоминания об этом злят меня. Я уже грубее беру ее. И Яна это чувствует. Опять с мольбой повторяет мое имя. Но все ее попытки обречены на провал.

Мне нужен этот акт. Как точка избавления от иллюзий. Как своеобразное начало отсчета наших новых отношений.

Она еще не знает, что ее ожидает. Доверяется мне. Даже сейчас, когда об ее удовольствии не идет даже речи. Наоборот, мне хочется доставить ей максимальный дискомфорт своими действиями.

Поэтому я не довожу ее, как обычно. Получаю сам, что мне надо. И отпускаю ее.

Яна медленно отползает, поправляет белье и садится у стены.

Я вижу слезы, стекающие по щекам. И лишь тихие всхлипы.

– Олег, зачем ты так? – шепчет она. – За что?

– Захотелось, – холодно произношу я, застегивая брюки.

– Ты никогда таким не был, – опять всхлипывает она. – Ты… ты сейчас… ты как Влад…

– Замолчи! – в один шаг я подбегаю к ней и замахиваюсь, чтобы дать пощечину.

Она привычно закрывает руками голову. И этот ее жест кажется таким обычным для нее, что я сам пугаюсь происходящего.

Отхожу от нее.

– Уезжай, – говорю глухим, незнакомым голосом.

– Куда? – она убирает руки и с ужасом смотрит на меня. Как будто уже догадывается о чем-то.

– Домой, – отвечаю я, потирая ребро ладони. – Уезжай к себе.