Я вернусь!

Где у столба не броского, без разноцветной граффити,

В каком-то скромном скверике сидит Высоцкий сам.

Слышишь песни надрывные,

бесконечные – длинные,

Что всегда заставляют нас быть.

Видишь, чистое прошлое,

Но руками – не трожь его,

Чтобы этот хрусталь не разбить.

А за окнами снова ночь,

Где Владимир Семёнович

На гитаре играет богам.

И слова его резвые,

Словно острые лезвия,

Улетают к другим берегам.

По улицам Высоцкого, по лабиринтам памяти,

Без страха и истерики шагаю к небесам,

Где у столба не броского, без разноцветной граффити,

- 35 -

Посвящаем Владимиру Высоцкому_______________

В каком-то скромном скверике сидит Высоцкий сам.

И вот уже снова

Опасное слово,

Как будто основа:

Беда – не беда.

Вечное знамя

Старыми снами

Движется с нами

Через года.

Выбей искру нам,

А то ведь слабо им,

Боем по струнам,

По струнам – боем.

Бублик Олег

Монолог Гамлета (Владимиру Высоцкому)

Болезнь театра, мода, приговор

Иль жертвы ненасытной Мельпомены?

Но не родился на Земле актёр,

Кто Гамлетом не бредил бы со сцены.

Что ж манит вас? Предписанный удел?

Прорыв границы замкнутого круга?

Сыграть меня? Но сам бы я хотел

Сыграть того, кто ближе всех по духу.

Не по рожденью, по таланту – честь.

И мне б, как он – вести вслед за собою.

Мой выбор «быть» использовала месть

И пропиталась королевской кровью.

-

36 -

______________________________ книга I «Я вернусь!»

Он – Гамлет. Я – Высоцкий. Связь времён.

Эпоха перелома. Зритель, слушай!

Уже на кухнях визжит магнитофон

И вместо водки – записи на ужин.

А на Таганке занавес судьбы –

Добро и зло, как явь и Зазеркалье.

Кто зал держал и с каждым был на «ты»,

Отлит Всевышним из отменной стали.

И голос!.. В век средневековых ран

И в век двадцатый – смутный для России –

Тогда в атаку мог поднять датчан,

Вчера нёс мощью слово от Мессии.

Но чтоб сошлись в одном: певец, актёр,

И музыкант, и рвущий душу автор.

Во времена Шекспира – перебор.

Был нужен термоядерный реактор.

И что там «Гамлет»? Пролетят года.

Сервантес новый с лирой донкихотской,

Пласты просеяв, выдаст на-гора

На сто веков трагедию – «Высоцкий»!

Булынко Александр

Серебряное слово (Памяти Владимира Высоцкого)

«Влезли ко мне в душу, рвут её на части -

Только б не порвали серебряные струны».

В. Высоцкий

- 37 -

Посвящаем Владимиру Высоцкому_______________

Он знал, что молчание золото,

Но он предпочёл серебро,

И хрипло-надрывное слово то

В народ онемевший ушло.

В каждое сердце стучалось

Набатом упруго тугим

О том, что годами молчалось

Под звёздным дождём золотым.

Был Гамлетом или Хлопушей?

Так кем же он был для страны?

Будил наши сонные души

Серебряным звуком струны.

…Как звон наковальни и молота

Аккорд прервался в ночи,

И стало молчание золотом,

А слово в народе звучит!

Бунтов Владимир

Поэту

У него своя печаль,

Лишь одни у нас молитвы.

Протестуя против битвы

Я молчал, а он кричал:

«Слава битве роковой»,

Умножающей печали.

Впрочем, многие молчали...

-

38 -

______________________________ книга I «Я вернусь!»

Он погиб, а я живой.

Мало проку оттого,

Что я выжил не кричавший.

В светлой памяти молчавших –

Я погиб, а он живой!

Быстров Алексей Олегович

Посвящение В. С. Высоцкому

В высоком небе – прерванный полёт,

Зачем наш мир устроен так жестоко?

Конь снова на скаку и птица в лёт…

По чьей вине Господь забрал пророка?

А ныне я гоню своих коней,

Вернусь ли? Даже этого не знаю.

Однако, с каждым вздохом всё ясней,

Полёт его высокий понимаю…

Гитара семиструнная моя,

О ком сегодня рассказать желаешь?

Споём с тобой, печали не тая,

О пламенном поэте. Вспоминаешь,

Как отзывалась вещая струна

Его призывам чувственно и страстно?

И даже одинокая луна

В тиши ночной была ему подвластна…

Воспоминанья многих сотен лет,

В груди щемили болью и тревогой,

Но тяжкая профессия – поэт…

И был он призван на служенье Богом.

Десятилетья минули с тех пор,

Как жизнь его оборвалась до срока,

- 39 -

Посвящаем Владимиру Высоцкому_______________

Но вновь выходит парус на простор,

И с ветром спорит яростно-жестоким.

Пока нам тёмной ночью не до сна,

Пока в костре горит трескучий хворост,

И за волною новая волна

На берег хлынет, набирая скорость:

Он среди нас, по истечении лет,

Струна и голос вновь сольются вместе,

Лишь на бессмертье обречён поэт,

Пока звучат его стихи и песни.

Валеев Равиль

Памяти Владимира Высоцкого

Лопатки прорастают с болью крыльями

Под действием осознанной мечты.

Тела вздымают свежие кресты

Голгофами всеместными, обильными.

Гиганты ненавидимы субтильными,

Их зависть провоцирует полёт,

И слёзы крокодильи громко льёт

Толпа кликуш над плитами могильными.

Воспоминаньями плакатно-рыльными,

Что откровенно лживы и пусты,

Как с девками продажными посты,

Былые недруги экраноговорильнями

Нас пичкают, как пузырями мыльными.

Но разбивается забвенья лёд,

И песня за собой в поход ведёт,