Я вернусь за тобой (ЛП)

Мне так хочется солгать. Харпер смотрит в мои глаза с толикой надежды, но я не могу лгать, потому что они должны знать, какой я на самом деле, в кого превратили меня годы работы на Организацию.

— Нет, — отвечаю, делая осознанный выбор в сторону правды. — Я не был в Сан-Педро-Сула, чтобы что-то исправлять или помогать, Саш. Правительство в Гондурасе такое же коррумпированное и продажное, как и картели.

— А на десятый год, когда мне исполнилось шестнадцать, что ты делал в тот год? — Харпер перенаправляет вопрос к фактам, которые случились в недавнем времени. Годы, которые изменили все. И только эти годы имеют для меня какое-то значение сейчас.

Я всматриваюсь в ее лицо и вспоминаю тот день. Это повергло меня в настоящий беспорядок. И даже на сегодняшний день, я испытываю смешанные чувства по этому поводу, но я пытаюсь быть честным, поэтому я говорю ей правду.

— Я искал тебя, Рыба-лев... — Она вздыхает от звука своего прозвища. Оно было немного испорчено мною из-за слов в блокноте, поэтому я смягчаю боль, которую она испытывает от прочтенного, тем, что открываю еще немного правды. — В тот год я был рядом с тобой. Для меня не было послано никакого билета, но я все равно появился. Вы остановились вблизи Ангильи, потому я точно знал, где искать тебя.

— Да, в тот год на Таити мы отправились, и последующие два провели там же.

Я пожимаю плечами.

— Сейчас я знаю это, но я старался сделать все зависящее от меня, поэтому искал.

— А в тот год ты меня хотел? — спрашивает она, и толика надежды срывается с ее языка.

Опять я хочу соврать. Господи, как я хочу. Но я не могу позволить себе оправдания и ложь. К тому же, рано или поздно она все равно докопается до правды, я не смогу скрывать и врать ей обо всем вечно, поэтому необходимо быть честным хоть в каких-то вещах.

— Недостаточно, чтобы признать это.

— Но сейчас ты хочешь, да? — заключает Саша. — Да, ты хочешь ее сейчас, даже я могу это заметить.

Я смотрю на Харпер, но она лишь качает головой и делает знак рукой, отмахиваясь от правды. Она может хотеть или не хотеть знать об этом больше, но сейчас она не может никуда от этого скрыться, потому что она получит всю информацию сполна.

— А годы между тогда и сейчас? Ты говорил мне ранее, что был в маленькой европейской стране в прошлом году. Но, как я успела понять, из твоего рассказа, это не совсем та территория, на которой ты в основном работаешь, не так ли?

— Я и не работаю там. Но у меня было специальное задание.

— Мммм, — говорит Харпер, немного выходя из себя. — Так, какой твой список, Джеймс? Какая конечная цифра?

— Слишком много, чтобы считать.

Она рассержено кидает в меня розовый дневник и спрыгивает с капота «Хаммера», но я быстрее ее и успеваю перехватить за запястье, перед тем как она успеет сбежать от меня. Я притягиваю ее к себе и обнимаю за плечи, затем наклоняюсь к ее уху и решаю нанести удар.

— Какой твой список, Харпер? Как много человек ты убила? Ты хотя бы знаешь это?

Саша издает протяжный вздох, как будто она не может поверить, что я затронул эту тему.

Харпер качает головой.

— Я не убийца. Не представляю, почему они сказали тебе такие вещи. Я не убийца и все тут.

— А я, да, — говорит Саша, чтобы немного разрядить обстановку. — В моем списке четыре человека, Джеймс. Когда они пришли убить моих бабушку и дедушку на наше ранчо, я убила четверых.

Мне приходится улыбнуться и одобрить ее слова.

— Я знаю это, Смурф. Я слышал это. Как много Харпер?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — предпринимает она попытку вновь, определенно точно нервничая о том, куда ведет нить разговора.

— Конечно, тебе может быть это и неизвестно. Ты, скорее всего, не знаешь, потому что покинула корабль. Ты оставила их всех умирать и никогда не оборачивалась. Поэтому ты и не знаешь. — Она поворачивается ко мне спиной, все еще качая головой. — Ты можешь меня судить, если тебе так хочется, но правда в том, Харпер, что мы тут все убийцы. Даже ты, детка. И твой список заставляет меня сгорать от стыда за то, что в свой первый год я убил намного меньше тебя. Потому что ты сходу убила тринадцать человек.

Глава 8

Джеймс

Тринадцать. Я почти могу слышать эхо, которое раздается в ее голове.

Она слегка склоняется вперед, чтобы подавить желчь, прежде чем та начнет подниматься.

Она знала. Она знала, что убила кого-то из них... но... не тринадцать человек. Да, это удивило всех.

— Что ты использовала? — спрашиваю я, когда кладу ладонь на ее плечо, словно поддерживая ее, и вместо того, чтобы скинуть мою руку, она позволяет ей лежать на плече. Ее тело горячее, и, когда я прикасаюсь к ней, словно дотрагиваюсь до обжигающего пламени. — Потому что это определенно сделало свою работу.

— «Визин», — говорит она спокойно. — Пару пузырьков «Визина» я подлила в графины для воды за ужином. В тот вечер было много гостей на корабле. Слишком много, чтобы обнаружить среди них моего будущего мужа. Поэтому я просто отравила их всех.

Умно.