Я видел как плачут животные... [СИ]

— Мы почти пришли. Он живет в отдельном доме. Раньше это была диспетчерская, но после, когда тяжелые машины улетели отсюда и в подобных услугах больше никто не нуждался, он поселился там.

— А доктор? Что говорят он?

— Ты о том с железной рукой? Куряга. Ему отрезали руку, а он до сих пор продолжает дымить как паровоз. Чудак, — пилот усмехнулся, — Мы проходим предполетный осмотр, но мой друг уже давно не летает — сам понимаешь. Его обязанности таковы, что он занимается всякой ненужной ерундой, по факту которая на работу важных систем никак не влияющая. Нам безопасно и он чувствует хоть какую-то причастность к общему делу.

Далее появилось то самое здание. Издали оно напоминало обычную будку, но чем ближе мы подходили, тем сильнее она обретала вполне человеческий вид. Загорелся свет — нас наверняка увидели.

— Он очень чутко спит, да и датчики, расположенные вдоль взлетной полосы до сих пор работают.

Мы остановились в двадцати метрах от диспетчерской. Свет горел лишь во входной части, а жилая, если можно было ее так назвать, оставалось темной как ночь.

Пилот вышел вперед, поднял руки и начал громко говорить.

— Стэн, это я, Гибонс. Я привел к тебе гостя, он хочет с тобой поговорить.

Молчание.

— Стэн, — повторил пилот, — Я знаю, что ты там, можешь не притворяться, ты всегда сидишь в этом месте и никуда не уходишь. Брось дурачиться, вылазь из своей норы.

Опять молчание. Когда же пилот решил развернуться и уйти, из окошка показались чьи-то худые руки. Все бы ничего, но в пальцах этих рук была зажата винтовка явно направленная в нашу сторону.

Гибонс замер на месте. Я остался стоять и молча наблюдал за происходящим. Неизвестный, живший в этом месте, не торопился развивать события, оставляя каждое следующее действие нам на откуп.

— Послушай, — вновь начал пилот, — я привел к тебе гостя. Он прилетел с Земли и очень хочет поговорить с тобой о тех случаях в…

Прозвучал выстрел. Короткий и очень мощный, его свет ярко вспыхнул в том самом месте откуда тянулись руки и улетел вперед, устремив за собой небольшую пуля, расшившую воздух и впившуюся в бетонную стену позади нас всех.

— Ты знаешь, Гиб, что я не желаю никого видеть! Проваливай отсюда!

— Он просто хочет с тобой поговорить.

Откуда-то издалека послышался звук перезаряжающегося оружия.

— Если ты ему поможешь, то вполне возможно, что я смогу поговорить с доктором, чтобы тебя допустили до полетов.

Наступила тишина. Руки незнакомца исчезли из проема и вскоре в нем появилась лысая голова смотревшая на нас через громадный бинокль еще старых времен.

— Назови мне цифры, Гиб. — крикнул он, не спуская с нас взгляда.

— Опять ты за старое.

— Назови цифры или я буду хранить радиомолчание.

Пилот опустил свои поднятые и уже порядком затекшие руки. Посмотрел на меня и едва слышимым голос проговорил. — Как он мне надоел.

— Что за цифры? — тихо спросил я его.

— Это показания альтиметра, прибора измеряющего высоту в его корабле. Когда он падал, сбитый одним из резко возникших бурь в районе «мертвой зоны», ему удалось запомнить их в такой последовательности, что в сумме совпадают с бортовым номером его машины, которые теперь являются паролем для разговора с ним.

— Цифры! — прорычал кто-то из диспетчерской.

— Начни ты, а я продолжу.

Гибонс сделал несколько шагов вперед, чтобы свет от горевшего фонаря падал прямо в лицо и старик отчетливо видел его.

— 440.

— 320… 205… 115… 60. Бортовой номер твоей машины 11/40. Доволен?

Что-то вдалеке заскрежетало. Свет в окне стал усиливаться и гул от включенного генератора разнесся по всей округе.

«Можно» кивнул пилот и зашагал вперед. Я последовал за ним, хотя и с опаской оглядывался по сторонам. Никто не мог гарантировать, что у этого чудака может произойти в мозгу в следующие несколько секунд.

Внезапно под ногами я обнаружил ржавый капкан. Огромный, с ощетинившимися зубцами, готовыми впиться в ногу хищника стоит ему только наступить на него. Следом были еще, немного впереди Гибонс обнаружил свежевырытую яму, на дне которой виднелись зарезанные металлические штыри.

— Только один, — крикнул старик и вынул ствол ружья из проема, — Ты, Гиб, можешь уходить, только в яму не провались, а то спугнешь их.

— Кого их? — переспросил пилот.

— Чудовищ, — ответил он и начал вдыхать носом холодный воздух, — Я чую их, они здесь.

Пилот отступил.

«Я буду в главном корпусе. Спросишь меня на первом этаже у держурного».

С этими словами он развернулся и затопал в обратном направлении. Входная дверь этого странного жилища так и оставалось запертой, пока темнота не скрыла уходящий силуэт Гибонса и за моей спиной не послышалось движение.

Он стоял в парадной форме боевого пилота, рукава которой оказались завернуты и слегка испачканы. На груди висели медали, одну из которых я так и не смог разглядеть.

Мужчина приоткрыл дверь. Держа в одной руке заряженное ружье, он смотрел на меня настороженным взглядом и слегка поглядывал по сторонам. Затем поднял подбородок, закинул нос к самому верху как только мог и глубоко вдохнул его, выпустив следующем выдохе солидную порцию углекислого газа.