Я видел как плачут животные... [СИ]

После этого он вновь отвернулся. Я сел на медицинское кресло справа от него и тут же почувствовал горьковатый запах тлеющей сигареты. Не знаю почему, но мне стало страшно. Как-то все здесь было неспокойно и неуютно. Вылет с Луны, искусственный сон, кошмар, явившийся мне во сне, дрянная планета, медицинский кабинет с врачом с железной рукой больше напоминавший палача в пыточной камере и этот запах сигарет.

Он заговорил со мной лишь после длительной паузы. Набрав какие-то данные на клавиатуре, доктор повернулся, встал со своего места и теперь громко, почти строго, как учитель ученику, стал задавать вопросы.

— Как долетели?

— Нормально.

— Нормально, — передразнивая, повторил он, — Самое плохое слово в нашем языке. Оно не означает ровным счетом ничего. Что значит нормально? Плохо, но не так, что бы совсем никак? Или хорошо, но могло быть и лучше?

— Я не знаю. Просто нормально, вот и все.

— Конечно.

Он улыбнулся. Из-под стекол его очков глаза стали блестеть каким-то необычным светом. — Что ж, — продолжил доктор, — давайте заполним анкету. Не бойтесь, это не представляет собой ничего сверхъестественного, обычная формальность, которая должна быть соблюдена даже в такой дыре как наша.

Мужчина прошел немного дальше и сел уже за другой, стационарный компьютер, мигавший до этого тускловато-бледным свечением.

— Итак, ваше полное имя, фамилия?

— Макс Джэймс МакКомли.

— Мак… ком…

— Через О.

— Спасибо, я понял.

Он продолжал вводить данные, пока перед ним не появилось надоедливое сообщение о входящем звонке. Экран перед его глазами стал неприятно мигать, требуя ответа на входящий звонок, но врач почему-то не спешил это делать, будучи явно недовольным что его отвлекают в самый разгар работы.

Вскоре он отложил документы и все же ответил.

— Он у тебя? — спросил женский голос.

— Да, Сэм привел его только что. Заполняю документы.

— Когда закончишь с ним, скажи пусть ждет у разъездного пути прямо на перроне, я встречу и дальше возьму его под свою опеку.

— Хорошо, а теперь с твоего позволения я доделаю работу.

Не дождавшись ответа, он вытянул металлическую руку и закрыл на широком виртуальном мониторе всплывающее переговорное окно.

— Возраст? — продолжил он, не оборачиваясь ко мне.

— Тридцать четыре.

— Молодой.

Дальше — больше. Это было похоже на допрос нежели медицинское обследование. Доктор продолжал задавать их, спрашивать кто я кем работал до этого, пока не спустился по трапу с космического корабля, которого «каким-то чертом занесло в эту глухомань». Не знаю каким он был на самом деле, но по одному лишь разговору мне стало понятно, что данный человек не просто не испытывает никакой радости по поводу своего пребывания в этом месте, но и искренне сочувствует всем, кого «нелегкая» занесла на эту планету.

— Ну что ж. — с чувством удовлетворения он встал из-за компьютера и направился ко мне. — Теперь осмотрим вас.

Взяв в руки несколько медицинских инструментов, он приблизился ко мне и стал осматривать, водя каким-то странным прибором вдоль всего тела.

— Как давно спали? — светя небольшим фонариком в мои глаза, спросил доктор.

— Совсем недавно, как летел сюда.

— Правда? А такое ощущение будто не спали целую вечность.

Может он и был прав. Несмотря на столь длительное пребывание в искусственном сне, я все равно чувствовал себя невыспавшимся. Глаза закрывались сами собой, но я все же держался подальше от этого, зная, что ничего хорошего объятья Морфея мне не предвещают.

— Странно, что вы сюда прилетели.

— Это так удивительно?

Он утвердительно кивнул головой.

— Там за дверью еще несколько десятков таких же как и я. А еще я видел как вместе с нашим кораблем сюда приземлился еще один и людей там было гораздо больше.

— А, вы об этих, — с явным презрением в голосе проговорил он, — Нет, они не новые здесь. Это вахтеры. Рабочие с соседней планеты Радлер. Они прилетают сюда раз в земной квартал, потом улетают и им на смену приходят другие. Я знаю каждого из тех, кто сейчас стоит там, — он вытянул свою металлическую руку и указал на дверь. — Уже по голосу узнаю. В нашей системе мы называем их «кротами», потому как единственное что можно делать на планетах в этом месте — это добывать метум.

— Метум?

— Яркий такой минерал. Я мало что понимаю в его строении и свойствах, спроси лучше у кротов, они расскажут тебе больше.

Он снова стал кружиться вокруг меня со своим прибором, то поднося его ко мне, то наоборот, отдаляя почти на вытянутую руку. Затем, когда все было готово, он отложил его в сторону и сел за компьютер, внося полученные данные в общую базу данных.

— Теперь все.

Сигарета задымилась в его зубах. Затягиваясь все сильнее и сильнее, он вскоре высосал из маленького белого свертка почти все живое. Оставив в своих сжатых металлических пальцах лишь желтенький обрубок, который вскоре благополучно утонул в цилиндрической мусорной корзине.

— Ваша рука? — вдруг спросил я, сам не понимая зачем.

Он поднял ее вверх, покрутил и тут же опустил.

— А что с ней не так.

— Потеряли на войне.