Я видела детство и юность XX века

Это были наши. Повезли нас в Москву. Валерик в дороге помер. Толя попал к Зинаиде Садреддиновой. Она татарка. Ей 34 года. У нее две дочери 18 и 12 лет. Старшая от первого брака. Зинаиду выдали замуж насильно, так как она осталась сиротой. Отец девять раз женился. Жили бедно, было много сестер и братьев, она даже не помнит сколько. Зинаида как старшая всех их нянчила. Одна из мачех нашла ей мужа, который бил ее. Он старый был и вскоре умер. Зинаида вышла замуж по любви. Сейчас ее муж на фронте, но уже пять месяцев от него нет вестей. Он даже не знает, что у него приемный сын. Зинаида шестнадцать лет работает на „Красном богатыре“. Стахановка. Муж тоже там работал. Старшая дочь учится на монтера и работает. О ней по радио говорили. Скоро будет получать много денег и просит, чтобы мама тогда перестала работать и занялась хозяйством. Она думает, что на ее деньги можно будет всех прокормить. Младшая дочь учится на курсах кройки и шитья, если осенью откроют школы, вернется в свой класс. Зинаида неграмотная и очень хочет, чтобы дети получили образование. Рассказ Зинаиды: „Сидели мы с Розой и обедали. Обе были выходные. Слышим — по радио говорят, что привезли еще новых детей-сирот из освобожденных мест. Так мне их жалко стало! Я поплакала. Мне давно сына хотелось, да врачи сказали, что рожать не могу. Ведь и дочек я родила через живот. И муж хотел мальчика. Когда выбирали, все смотрели, чтобы светлый был, ведь Толя почти беленький. Он не будет сиротой. Он любит меня и сестер, а папу хоть и не знает, но смотрит на портрет и говорит: „Вот приедет папочка, я его поцелую“. Толя у меня нарядный, соседка за хлеб обшила. Если муж не вернется, то мы сами прокормим Толю, уголочек сделала Толе. Спит он у нас на отдельной кроватке. Ну, его сестренка Лидочка лучше живет. Толя ходит в детский сад, я плачу за него сорок пять рублей, и только в воскресенье мы его кормим сами. Лидочку взяла семья, где муж хорошо зарабатывает и жена дома. У них так чисто. И девочка очень хорошо одета. Но я Толю люблю, и ему у нас не будет плохо“».

12 августа.

Сводка: Армавир, Краснодар, Майкоп, Новочеркасск. На самом деле и Минводы. Продолжают наступать. Плохо с Индией [128].

В Институте психологии: тишь да благодать, бюрократизм. Война отсутствует. Левитов [129]занят пользой свежего воздуха. Читает лекции о характере: «Когда влюбляются, меняется характер». А когда ведешь танк на таран?

Приехал Каплер. Сдала детей. Выступала по радио — последний раз. Окончательно отказалась — все Марти [130].

У Лепешинской лежит плитка шоколада на тахте!!

Илье в клубе дали полкило масла.

Над Москвой летал французский самолет.

Прилетел де Голль [131].

13 августа.

Приехал Бальтерманц, привез мед.

Слухи, что у Котельникова лучше. Черчилль прилетел на самолете, который я вчера видела.

Допрос лифтерши насчет Насти — хотят все приписать маме. Идиоты.

Купила Софе зажигалку.

18 августа.

О Черчилле рассказывали фотокорреспонденты. Встречал Молотов. Банкет в Кремле. Все были веселые. Сталин не провожал. Сегодня коммюнике: впечатление холода.

Сводка вечером: Майкоп, сегодня — подход к Прохладной.

Я попросила выпустить Настю — все равно не вернуть рукопись книги Бориса, которую она сожгла. Хитрая дура: ждала немцев, а повесила на видном месте фотографию Пассионарии [132]с надписью Илье!

Получила карточки.

Взялась собирать материал о Шостаковиче.

Наташа стала донором.

Я чувствую Борю ежесекундно, но перестала его видеть — ужас!

20 августа.

На фронте как будто немножко лучше. Второго фронта не будет. Вчера англичане сделали маленький десант в Дьеппе. Все мура.

Спала одетая, со светом.

Люба вставила зубы: «Зачем я столько лет мучалась?» Занимается английским языком.

Хейфиц бросил Жеймо [133]. Массовые разводы.

Ищу комнату.

Папа говорит Наташе: «Если будешь так есть, не хватит огорода». Совершенно серьезно!

26 августа.

Сводка: северо-западнее Сталинграда. Говорят — немцы на Эльбрусе.

Девочка Мадлен: «А зимой Уголек станет белым?»

Была в «Заветах». Именины папы. Солнце. На Ленинградском — наше наступление. На юге нехорошо. На душе тоже.

31 августа.

Сводка: никаких новостей, может быть, мы остановили их? Вчера ночевала Софа. Ночью вспоминали: жуткую мы жизнь прожили, но был Боря.

Илья ужасно выглядит. Собирается на фронт.

В парикмахерской надпись: «Приходите со своими бигудями. У нас нет».

10 сентября.

Бои в Сталинграде на улицах. Сколько за год они взяли!

Пока не писала, пал Новороссийск. Приехал из Ленинграда Славин. У меня была Дженни, теперь до нее дошло. Я была в госпитале. Все хотят рассказывать. Очень страшен человек, пробывший год в плену: по-детски радуется, что его не отправили в Сибирь. Сегодня приезжает Альтман. Я должна выехать из этого дома. Бесприютно. Виделась с французским летчиком, знакомым Наташи Столяровой [134], рассказывал, что в Лондоне нет сахара — приятно. Все равно им там хорошо.

16 сентября.