Я – Виджая

Я видела, как золотые лучи с черной окантовкой пытаются пробиться сквозь окружающее меня белое свечение. Почему-то образ пантеры не прятал, а наоборот, позволял видеть сияние спрятанного во мне магического дара. Но сейчас меня это не смущало. Я завороженно наблюдала за игрой света и цвета.

Черно-золотые стрелы окружали, пытались пробиться сквозь алмазную твердость света, когда же это не получилось, стали втягиваться обратно в окружающее Ратана свечение, цепляя при этом тонкие, ослепительно белые ручейки, и они охотно проследовали внутрь золотого облака. Я чувствовала, как энергия, покидая меня, уходит к Ратану и не жалела. Я хотела стать частью его, раз уж не могу впустить к себе.

Медленно, исподволь, они проникали все глубже, пока не достигли сердцевины и, сгустившись, не облепили Ратана сияющим контуром.

Словно что-то почувствовав, он передернул шкурой и недовольно проворчал. Затем посмотрел на рану, которая не желала затягиваться и рыкнул. Правда, рык больше напомнил просительное мяуканье. Заглянул мне в глаза и ткнулся лбом в лоб.

Я промурлыкала согласие и прошлась широким языком по черному блестящему носу.

«Вот и первый поцелуй», – грустно подумала, глядя на удаляющуюся лоснящуюся фигуру и подергивающийся хвост.

Я не торопилась обращаться, почему-то хотелось, чтобы Ратан заинтересовался мной, как девушкой, а не пригодной для продолжения рода самкой. И, положив голову на лапы, стала дожидаться.

Вскоре он вернулся с черной белкой в зубах и благородно положил ее передо мной, после чего ткнулся носом в рану и снова лизнул.

Окровавленная тушка не вызывала аппетита, я невольно сморщила нос и отпихнула ее здоровой лапой.

Ратан удивленно на меня посмотрел и вопросительно проворчал, я мотнула головой. Еще раз посмотрев и уверившись, что есть я не буду, он принялся с аппетитом уплетать добычу.

После того, как от белки ничего не осталось, Ратан стал умываться, а поскольку я была рядом, то иногда шершавый язык проходился по моему уху или усам. Несмотря на то, что расстались мы давно, да и пребываем сейчас в облике животных, но знакомый запах скрутил мышцы живота.

Словно отзываясь на призыв, Ратан утробно заурчал и попытался ухватить меня за загривок. Но в мои планы это не входило, и, получив лапой по носу, он обиженно заворчал.

Потом снова лизнул рану на лапе, боднул в лоб и вопросительно заглянул в глаза. Я согласно прикрыла веки, и Ратан, нехотя и постоянно оглядываясь, потрусил к городу.

Что же, он пошел за помощью, а это значит, что самое время мне исчезнуть. Не хочу, чтобы меня рассматривали, как нуждающуюся в приюте бездомную кошку, да и заинтриговать Раната не помешает – чаще будет думать.

Улыбнувшись своим мыслям, я снова приняла свой обычный облик и, невидимая, наблюдала, как вернувшись и недоуменно переглядываясь, две кошки обнюхивали место, где я недавно лежала и, естественно, ничего не нашли – запахов я не оставляла.

Было немного жаль, ведь они пришли мне помочь, но я точно знала что делаю.

Новый день начался с новой задачи – как в облике девушки обратить на себя внимание Ратана.

Донесшийся из города перезвон колокольчиков натолкнул на кое-какие мысли, и я деятельно принялась их воплощать. Вскоре уже сидела в ворохе ярких цветов и увлеченно плела гирлянды. Длинные разноцветные плети выглядели нарядно и празднично, такие не стыдно было предложить в качестве подношения и, напоследок украсив волосы цветком чампа, я спустилась в город.

Храм был окружен пестрой толпой. Кажется, весь город собрался здесь, вернее, его женская часть. Наверное, какой-то большой праздник, неужели Ратан Сисодия не придет на службу?

Я сидела на ступеньках и, через силу улыбаясь, продавала молящимся гирлянды, когда увидела приближающихся отца и сына. Еле удержала себя на месте и не побежала им навстречу, так хотелось поскорее посмотреть на него вблизи, но торговля пошла намного веселее.

Они поравнялись со мной вместе с одной пышной женщиной, держащей в руках поднос для служения.

– Господа, купите гирлянды. Только сегодня собранные. Посмотрите, все цветы распустились, ни одного сломанного, лепестки свежие, ароматные, – показывая товар, я неловко взмахнула руками, женщина оступилась и выронила поднос. Стараясь ее поднять, Ратан подбил поднос, и весь сундур из маленькой чеканной коробочки высыпался мне на волосы, а я умудрилась накинуть гирлянду на шею юноши.

Я и Ратан стояли посреди лестницы и недоуменно рассматривали друг друга: я – вся усыпанная сундуром, а он – с гирляндой на шее.

– Могу я поинтересоваться, кто вы такая, – вывел нас из замешательства голос Сисодия-старшего.

Я подняла взгляд и за его плечом увидела сверкающие глаза Прамара.

– Я пришла сюда после того, как захватчики разрушили мой город, – поспешно заговорила я. – Все мои родные погибли. Я боюсь жить в городе одна, поэтому обосновалась в лесу.

– В лесу? – воскликнул Ратан и многозначительно посмотрела на отца.

– А в лесу вам одной не страшно? – участливо поинтересовался Сисодия-страший. – На что же вы живете?