Я, виконт и прочие чудовища (СИ)

Он схватил меня за талию и быстро потащил в какой-то чулан. Впихнув меня внутрь, запер дверь изнутри. А он неплохо знает дом, пронеслась в голове неприятная мысль. Сколь часто он уединялся здесь со служанками?

– Тут нам никто не помешает, – шептал он мне на ухо, прижимая к стене. – А то вечно врываются... подглядывают... нелюди всякие... гоблины...

Нас освещал только лунный свет, лившийся в маленькое окно. Я же молчала, позволяя ему покрывать поцелуями мою шею, покусывать уши – то одно, то другое. И даже не стала сопротивляться, когда он расшнуровал платье и освободил грудь. Ведь я, как всегда, без корсета. Тетка будет ругаться... Хотя к демонам ее...

Я слышала, как Рауль тяжело дышит в полумраке, лаская меня. Но расслабиться все равно не могла. Может, если бы все происходило по закону, после брачного ритуала... А так...

– Лили, почему вы прячете руки за спину? – спросил он, прервавшись.

– Простите? – не поняла я.

Рауль положил мои ладони себе на плечи и снова поцеловал. Целоваться с ним мне нравилось и я погладила его по спине. Он, на секунду отодвинувшись, сорвал с себя кафтан и жилет и завозился с остальной одеждой. А потом опять прильнул губами к шее, задрал юбку и начал там со знанием дела шарить. Я напряглась.

– Рауль, вы уверены, что все делаете правильно?

– Поверьте, у меня огромный опыт, – буркнул он, пытаясь развести мне ноги.

– Но ведь вы могли бы не трогать меня в столь интимных местах.

– Боюсь, что иначе мы не сможем трахнуться, Лили. Помолчите.

– Вам, безусловно, виднее, – охнула я и, кажется, потеряла девственность.

В любом случае, наши тела соединились и я оказалась насаженной на Рауля. Пернатые боги, очень странное ощущение. А он на секунду замер и провел языком по моей губе, лаская и успокаивая.  

Было немного больно, но я стерпела. Главное, Ботрелу моя невинность уже не достанется. Я прижалась щекой к колючей раулевой щеке и вдохнула его мужской запах. Стало совершенно очевидно, что наше с ним знакомство не могло закончиться иначе. Только близостью. Хоть даже и в темном чулане.

Как я и предпологала, Рауль прекрасно знал дом. И мы потом еще долго сидели на чердачной лестнице и щелкали семечки из подсолнуха. Их у него оказался целый запас.

– Тебе не понравилось? – спросил он, косо на меня взглянув.

– Нет, – я расстроено покачала головой.

– В следующий раз понравится, – улыбнулся он, – просто не напрягайся так больше.

– А мы продолжим? – спросила я.

– Если захочешь.

Я положила голову ему на плечо. Хотелось спать.

– Я не смогу заниматься этим с Ботрелом.

– Зачем же тогда выходишь за него замуж?

– Если не выйду, он заберет папеньку.

– Вот же незадача. Не знал, что он вознамерился забрать тебя. – Рауль неразборчиво ругнулся. – А никак нельзя обойти интриги колдуна?

– Я даже не представляю как.

Рауль задумался.

– Мы что-нибудь придумаем. Я не отдам тебя ему.

Он задумчиво посмотрел мне в лицо. И мне так захотелось ему поверить. Но я все еще не могла разгадать, о чем он думает. Никогда не могла и, наверное не смогу. Было в Рауле что-то странное. Он казался простым, но одновременно и сложным. Как будто был прям и открыт, но одновременно замкнут и таинственен. Оставался рядом и, в то же время, сохранял дистанцию.

– Я тебя научу всяким штукам в постели, – подмигнул он мне.

Я ткнула его кулаком в бок. Может, я поторопилась и не надо было так легкомысленно ему отдаваться? Ведь горбатого могила исправит. А мне только и не хаватало, чтобы понахвататься от него разного и совсем превратиться в шлюху.

– Рауль, почему ты так безнравственен? – спросила я его на полном серьезе.

– Завтра я принесу тебе еще подсолнухов. Их полно в соседском огороде.

– Ты воруешь подсолнухи у соседа?!

Пернатые боги, за что вы послали мне столь тяжкое наказание. Этот дурак не только развратник, но еще и вор. А Рауль лишь смеялся и серьезным становиться совершенно не желал.

Скрыть потерю невинности от няни не удалось. Унюхала. Дождалась меня в комнате и сразу давай выведывать. Нам повезло, что она не застукала нас в чулане – сама призналась, что перерыла весь сад.

И потом еще долго охала и стенала. И проклинала Рауля, грозясь сломать ему ноги и оторвать мужское достоинство к демонам. И в лохань меня запихнула купаться.

– Добрался таки, – причитала она, натирая мне спину мочалкой. – Чертов хлыщ. Давно вокруг вился, все слюни пускал, засранец.

– Няня, ну что вы бранитесь, как гренадер.

– Все тетка ваша виновата. Понатащила в дом светских паскудников.

– Ой, няня, вы мне со спины кожу сдерете.

Но нянька уже начала оттирать мне руки.

– Чтобы запаха его на вас не осталось, потому тру, – прорычала она. – Ботрел учует, разгневается. Поймет, что напрасно на вас женится. Не расколдуете вы его. Потому что другого любите.

– Я боюсь за Рауля. Вдруг Ботрел навредит ему.

– И пусть. Туда ему и дорога.

Няня бросила мочалку в воду и принялась яростно драть мне волосы гребнем.

И почему все вокруг меня такие невменяемые?

А ночью мне приснился Ботрел. Он стоял у окна и держал в руках розы.

– Почему от тебя пахнет, оборотнем, Лили? – спросил он, обнажая белые зубы в злобной ухмылке.