Агенты владеют обоими методами. Они знают свои собственные позиции и быстро выясняют, где находятся позиции собеседника. Туда-то они без промедления и отправляются, не дожидаясь, пока он сам до них доберется. Это дает им гарантию, что разговор пойдет именно в том направлении, которое они наметили.
Секретная миссия Тихова
Мюнхен, суббота, 25 сентября, 11.14
Первое СМС-сообщение от Тихова гласило: «На борту».
Я ответил, как всегда, одной точкой. Принято к сведению.
Пятнадцать минут спустя я получил следующее известие: «Не понимаю ни слова. Но прикольно! У грека с собой узо [4] . Подарок сестры. Теперь буду чаще ездить в Стамбул».
Еще через тридцать минут он доложил мне: «Все женщины в платках. Жуть». Это донесение стоило мне трех точек.
Последовала длительная пауза. Наконец, он сообщил: «Скоро первая граница». Напряжение нарастало. В качестве поддержки я послал Тихову очередную точку. Спустя час мой телефон пропищал условную мелодию: есть результат.
Я не замедлил с ответом: «?!»
Прошло еще четыре часа, прежде чем Тихов позвонил мне. Его голос звучал очень тихо, я почти ничего не понимал. Съехав на обочину, я выключил двигатель.
– Ты не мог бы говорить громче? – попросил я. Мне не терпелось услышать, какие подробности скрываются за заявленным результатом.
Тихову тоже хотелось поскорее приступить к подробностям.
– Турция дерьмо, – уведомил он меня. – Поначалу все было супер. Отличная еда. Классная погода. Классная ночь – это да. Но сейчас мне хреново. Абсолютно нечем дышать. Паршивая работенка.
– Давай по существу.
– Автобус просто дрянь. Чувствую спиной каждую пружину.
– Прими мои соболезнования. А теперь к делу.
– При посадке все сначала шло нормально. Но потом подошли еще какие-то люди. Шесть мужчин, две женщины и ребенок. Столько чемоданов, что водителя чуть не хватил удар. Один из парней Бюлента им что-то передал. Я плохо рассмотрел через окно. А потом все было в точности так, как ты говорил. В автобусе они достали паспорта и разглядывали каждую страницу, как будто это был Коран. У меня ужасно болит спина… Пока доберусь до дома, превращусь в развалину.
Как обычно, когда он чувствовал себя усталым, это отражалось на его немецком. Недосыпание проявлялось у него в отсутствии артиклей. Его самолет приземлился в Стамбуле вчера ближе к вечеру. И я живо мог себе представить, как он провел время до отправки автобуса.
– Тебе осталось всего каких-нибудь двадцать часов, – утешил я его.