Я - волшебник

Хрясь! Молот Херу впечатал голову ещё одного солдата в плечи, вместе со шлемом. Билл выпадом достал одного из офицеров или опытных солдат, в общем, того, кто как-то пытался командовать, и тут же отскочил назад, обрубая наконечник копья, едва не доставшего его сбоку. В ушах шумело, дыхания не хватало, выкрики с трибун доносились еле слышно, словно отделённые огромным расстоянием:

— Убей! Убей!

— Гладиаторы — вперед!

— Покажите им, бойцы фараона!

— Уильям — чемпион! Уильям — чемпион!

— Вперед, Строители!

— Херу, бей их молотом!

— Крокодила, стройте крокодила!

— На копья преступников!

Билл снова устремился вперед, выкрикнув:

— Не давайте им сбить щиты!

Солдаты тут же попробовали сбить эту самую стену, но ещё один удар Билла и Херу опять расколол им строй, и это стало последней каплей. Солдаты дрогнули, начали разбегаться и отбиваться кое-как, не помышляя уже о действиях сообща. Билл вскинул меч, указывая на солдат, и трибуны взорвались криком:

— Убей их всех!

Именно так Билл и собирался поступить. Солдаты Имхотепа не вызывали у него особых эмоций, сострадания или жалости, не говоря уже о том, что перед началом боя было объявлено: с арены выйдет только кто-то один. Или гладиаторы, или солдаты, что добавило бою остроты и накала.

— Завтра мы выйдем на арену, — как бы невзначай бросил Херу, оказавшись рядом с Биллом.

— Конечно, ведь окончание игр только через два дня, — ответил Билл.

— Ты не понял, на арену выйдем только мы, гладиаторы. И уйдет с неё только один.

Последний из солдат ещё пытался тыкать копьем, но не продержался и трех секунд.

— Это будешь ты, Синий Маг, — закончил мрачно Херу.

— Я не буду сражаться с вами, — мотнул головой Билл.

— Будешь!

На мгновение Биллу показалось, что бывший кузнец опустит ему на голову молот, столько ярости было в этом возгласе.

— Будешь. Получишь свободу и уйдешь. Ты — маг, у тебя… — Херу замолчал.

Над их головой зависла летающая лодка, одна из нескольких, переживших знакомство с огромным задом Бунты. Следили за Биллом, как могли, поэтому время на арене, кровавое и опасное, было наилучшей возможностью поговорить, во время таких вот групповых боев.

* * *

Вечером того же дня

Дверь приоткрылась, мягко, неслышно, и в камеру Билла вошла тёмная фигура в капюшоне. Билл уже был на ногах, сжимая в руках камушек. Фараон, наконец-то, соизволил прислать убийцу, но сдаваться без боя Уизли не собирался. Шума стражи не было слышно, что только подтверждало подозрения. Камень в его руках поплыл, принимая форму узкого трехгранного стилета.

— Стой! — сказала фигура женским голосом. — Не надо!

Капюшон откинулся, и Билл разглядел в тусклом свете факела, что перед ним стоит Либия. Решила сама его убить? Или Билла прирежут при «попытке нападения» на дочь фараона?

— Завтра будет бой… вас всех заставят драться друг с другом, пока не останется только один, — сказала Либия, так и не дождавшись реакции от Билла.

«Откуда об этом узнал Херу?» — думал в это время сам Билл, настороженно следя за Либией.

— Все говорят, что это будешь ты, — вздохнула Либия. — Все считают тебя чемпионом! Даже мой отец считает, что завтра победишь именно ты.

Билл насторожился вдвое сильнее. Самое время убрать неугодного, пока тот не получил свободу, не так ли? Но Либия заговорила снова, и Билл понял, что недооценил Имхотепа. Опять.

— Отец собирается сделать вид, что готов отпустить тебя на свободу, но потом скажет о гневе богов. Раз ты выступал против божественного фараона, то тебе ещё надо будет доказать, что боги не гневаются на тебя. Тебя ждет поединок с храмовым воином, посвященным Анхуру, богу войны.

Либия заходила по камере, заламывая руки. Билл ждал — в поединке один на один шансы против местных у него были, даже против магов, благодаря урокам Гилдероя и практике Уся на Играх.