Я все еще мечтаю о тебе...

За Чарльза не вышла, так хоть уроки игры на арфе не бросала бы. А то разучила всего две песни. Двух песен хватило, чтобы выиграть конкурс «Мисс Алабама», но она не могла обеспечить себя на всю жизнь, без конца играя «Нежность» и «Эбб и Тайд». И почему вообще она выбрала арфу? Ее же никуда с собой не возьмешь. Почему не пикколо, или флейта, или скрипка? Особых успехов в музицировании она не достигла, зато выучилась изящным плавным движениям, благодаря которым казалась гораздо более умелой арфисткой, чем была на самом деле. Даже ее учительница по музыке заметила: «Недостаток музыкального таланта, дорогуша, ты компенсируешь вкусом и стилем». Вот она, история ее жизни. Вот за счет чего она до сих пор держалась. Кроха таланта и уйма вкуса. Мало кто догадывается, что у нее всего шесть или семь хороших костюмов и платьев, а это так. Зато все стильные. Благодаря распродажам дизайнерских нарядов и тому, что она знает примерно сорок способов интересно повязать платок, ей удавалось всегда хорошо выглядеть внешне, а что там у нее на душе — совсем другая история. Неизвестно почему, но она всегда была не уверена в себе, боялась ошибиться, вечно ждала какого-нибудь чудесного знака, который помог бы ей решить, что делать, и обычно дело кончалось тем, что она не делала ничего. Но сегодня в 5.30 она приняла решение, которое кажется ей правильным. Какое облегчение.

Мэгги взяла почту с серебряного блюда в прихожей. Сплошной мусор да реклама «Ивовых озер» — общества активных пенсионеров. Она бросила почту в мусорное ведро. Включила свет на кухне и заметила на стойке визитку Дотти Фигг из агентства недвижимости «21 век». Должно быть, показывала сегодня ее дом. Дотти — трудяга, за последние три недели она трижды привозила одну супружескую пару из Техаса. В настоящий момент на продажу выставлялся только дом с двумя спальнями, но Мэгги вдруг сообразила, что ее-то дом после 3 ноября освободится. Наверное, стоит завтра позвонить Дотти. Пусть будет начеку. Что за дом конкретно, она пока говорить не станет. Дотти ей нравилась. Они вместе участвовали в конкурсе «Мисс Алабама». Дотти играла на тромбоне и танцевала степ, но сейчас Дотти так же едва держится на плаву, как и она сама. Два года назад Дотти объявила, что выходит из Южных баптистов и «вступает на путь» Восточных. Мол, если бы не Ом-йога и ежедневные поклоны богине Цзюань Инь, она бы не выжила. Поначалу было немного странно видеть на днях открытых дверей, устраиваемых Дотти, буддистские молитвенные флажки и магические кристаллы, но она была такая славная. Недавно Дотти продала дом в их кооперативе и в благодарность подарила Мэгги двойную вазочку инь-ян. Мэгги не очень понимала, к чему ее приспособить, но не хотела обижать Дотти глупым вопросом.

Налив большой бокал вина, Мэгги села на диван в гостиной, скинула туфли и водрузила ноги на кофейный столик. Она потягивала вино и размышляла, что еще нужно сделать, чтобы все прошло гладко. Она хотела уйти не только без долгов, но и никому не причинив беспокойства. Сегодня она слишком устала, но завтра первым делом составит список «Что сделать перед уходом». Память может и подвести, вдруг забудешь какую-то мелочь, так что лучше записать. Непонятно почему, может, просто от усталости, но в последнее время она стала кое-что забывать, например, имена знакомых людей и любимых актеров. На прошлой неделе никак не могла вспомнить Тэба Хантера. Он всегда был ее кумиром, уж его-то как можно было забыть?

Мэгги сделала еще глоток и вернулась мыслями к крутящимся дервишам. Ох, боже. Неужто людей из «Искусства и досуга» опять поселят в огромный, шикарный отель в центре? Хейзел всегда говорила: «Люди едут в Бирмингем, ожидая худшего, поэтому вдвойне важно, чтобы они увидели лучшее». Она взглянула на часы. Звонить Кэти в офис уже поздно. Утром первым делом нужно с ней созвониться и, если она еще не забронировала отель, мягко предложить что-нибудь более домашнее, дабы подчеркнуть местный колорит, «Динклер-Тутвиллер», например, или даже какой-нибудь гостевой коттедж в загородном клубе «Маунтейн-Брук». Хотя у них там строгие правила в одежде, и мужчины в юбках, если это не танцоры из школы шотландских танцев, могут вызвать неодобрение.

Еще глоток вина. Но об одном точно можно не беспокоиться: дервишей в Бирмингеме примут по-королевски. Когда в прошлом году приезжала оперная певица Мэрилин Хоум, она получила 65 корзин с фруктами с надписью «Добро пожаловать в Бирмингем». Народ в Бирмингеме известен дружелюбием и гостеприимством. Надо признать, некоторые говорят даже о чрезмерном гостеприимстве, мол, приезжие настолько устают от него, что жаждут только одного — попасть домой и отдохнуть.