Я всё! Почему мы выгораем на работе и как это изменить

Я мечтал стать преподавателем в университете с тех пор, как познакомился со своими учителями. Я хотел быть как они: читать странные книги Ницше и Анни Диллард и задавать провокационные вопросы на занятиях. Один из моих любимых преподавателей читал курс теологии и жил в кампусе, являясь советником факультета. По пятницам после обеда он открывал для студентов двери своей крошечной квартирки. Я был в числе постоянных гостей. Сидел на бордовом казенном диване, пил кофе и разговаривал на разные волнующие темы вроде теологических последствий расширения Вселенной. Еще он показывал в холле общежития разные фильмы – в основном зарубежное авторское кино, которое смотрел сам, будучи в нашем возрасте: «Мой ужин с Андре», «Преступления и проступки», «До свидания, дети». После просмотра мы долго беседовали. Как по мне, профессор жил хорошо. Жил ради знаний, искусства и мудрости, получал за это деньги и передавал все это жаждущему знаний юному поколению. Ну, я-то точно всего этого жаждал. Он превратил полуночные разговоры в комнате общежития в профессию, и я сделал все, чтобы пойти по его стопам.

Следующие 10 лет я приложил много усилий, чтобы жить такой же жизнью. Пошел в аспирантуру, написал диссертацию и вышел на академический рынок труда, который всегда был непростым. После нескольких попыток мне повезло: меня взяли на полную ставку профессором теологии в небольшой католический университет. Это был мой шанс осуществить мечту. Моя девушка помогла мне упаковать десятки коробок с книгами и твидовыми пиджаками, и я переехал из Вирджинии, где учился в аспирантуре, в северо-восточную Пенсильванию. Моя девушка переехала в Беркли, штат Калифорния, чтобы пойти в аспирантуру: она, как и я, мечтала преподавать в университете.

Оказавшись в отношениях на расстоянии, я с головой окунулся в работу. Просил студентов читать Ницше и Анни Диллард, задавал провокационные вопросы на занятиях. Публиковался, работал в факультетских комитетах, засиживался допоздна. Мне хотелось вдохновлять, как мои преподаватели, а не быть древним динозавром, который год за годом читает лекции по одним и тем же пожелтевшим листкам. Самой большой проблемой, с которой я столкнулся, стало безразличие студентов к моему предмету. Они должны были изучать теологию, но едва ли кто-то из них этого хотел. Поэтому я придумал несколько разных методик (своего рода трюков), чтобы заставить их узнать и усвоить чуть больше, чем требовала программа. В каком-то смысле это сработало. Некоторых я даже умудрился склонить к выбору теологии в качестве основной специализации. На занятиях мы смотрели фильмы – «Апостол», «Небо и земля», «Преступления и проступки», а потом обсуждали их. Моя мечта воплотилась в жизнь.

Через шесть лет я получил штатную должность преподавателя. К этому времени моя девушка стала моей женой и переехала на восток страны. Она защитила диссертацию и получила работу в сельской местности на западе штата Массачусетс. У меня был академический отпуск, так что на год я переехал к ней. Каждый день по утрам я занимался спортом или писал, а днем либо читал в кафе, либо катался на велосипеде мимо пастбищ и заброшенных водяных мельниц. Трудно было представить себе более приятную жизнь.

Но настало время вернуться к работе, и мы снова оказались в отношениях на расстоянии. Чтобы увидеться, приходилось проводить четыре с половиной часа в пути два-три раза в месяц на выходных. Я снова погрузился в работу, но на этот раз было намного труднее. С одной стороны, я больше не был новичком. Мне не надо было производить впечатление, чтобы получить штатную должность. С другой стороны – и это было гораздо важнее, – университет столкнулся с двумя кризисами, связанными с финансированием и получением аккредитации. Сотрудников увольняли. Зарплаты и финансовые планы были заморожены. Появились опасения по поводу набора студентов. Хватит ли оплаты за обучение, чтобы уберечь университет от убытков? Да и надо было потрудиться, чтобы удовлетворить аккредитационное агентство. Все в кампусе пребывали в постоянном стрессе.

Я тоже нервничал, несмотря на гарантию занятости. Работал еще усерднее, чем когда-либо: не просто преподавал и занимался исследовательской работой, но еще и возглавлял комитеты и университетский центр по совершенствованию преподавательских навыков. Правда, как мне казалось, я не пользовался большим авторитетом у руководства университета. Вдобавок моя работа не получала поддержки от студентов. Было ощущение, что они ничему у меня не учатся. При этом коллеги, включая декана моего факультета, продолжали восхищаться моими преподавательскими навыками. Я им не верил: я ежедневно видел собственные неудачи, глядя на безразличные лица студентов, которые предпочитали находиться где угодно, только не на моих занятиях.