Я всегда буду с тобой

Весь следующий день Александр провел дома в полном ничегонеделании. Ванюша не отходил от него ни на шаг. И пока Катя крутилась на кухне, они усердно топтали ковер, изучая азы восточных единоборств. Гончаренко нравились искренность и детская непосредственность мальчугана. Но больше всего его удивлял уровень знаний мальчика. На компьютере он работал как очень продвинутый пользователь. Его знания по многим предметам явно опережали школьную программу. С каждым днем Александр все больше привязывался к этому маленькому человечку, который называл его папой.

После обеда, завалившись втроем на диван, они с огромным интересом просматривали на компьютере мебельные каталоги, выбирая обстановку для своей новой квартиры. Кате хотелось найти что-то оригинальное и практичное. Лежавший между ними Ванюша уютно закутался в теплый плед и под шепот родителей сладко заснул. День близился к концу, за окнами зажглись уличные фонари, и всю комнату охватило ощущение умиротворения и неподдельного семейного счастья. Откровенно зевнув, Гончаренко встал с дивана и поплелся на кухню.

– Катюша, кофе хочешь? – шепотом спросил он.

– Хочу! – кивнула она.

Включив газ, Александр начал колдовать над плитой. Приготовление кофе для него всегда было особенным ритуалом. Измельчив зерна арабики, он насыпал их в турку, затем добавил маленькую щепотку мелкой соли и немного, совсем чуть-чуть, молотой корицы. И только после этого залил все теплой водой. Огонь Гончаренко никогда не делал большим. Подождав, когда кофе начнет закипать, он взялся плавно размешивать напиток ложкой. Квартиру наполнили пряные благоухания свежеприготовленного напитка.

Разливая кофе по чашкам, Александр услышал Катины шаги. Ухмыльнувшись, подумал, что любимая не выдержала пыток головокружительным ароматом. Но Катя озабоченно протянула ему трубку и, закрыв за собой дверь, вышла из кухни. На дисплее светилось «Антон».

– Да, Антик, слушаю, – коротко ответил Гончаренко.

– Саня, срочно дуй на завод. Я уже в пути, жду тебя на развилке.

– Что-то случилось?

– У нас еще одно ЧП. По дороге на Полтаву и Сумы выпотрошили наши фуры!

– Что с людьми? – сжав кулаки, спросил Александр.

– Слава богу, они живы. Скоро будут на месте, думаю, все расскажут.

– Понял, – коротко ответил Гончаренко, – уже еду.

Наскоро собравшись, он попрощался с Катей и выбежал из дома.

Разыгравшаяся непогода загнала под крышу почти всех автомобилистов. Даже на Одесской трассе было непривычно мало машин. Встречный ветер неутомимо закидывал на лобовое стекло мокрые осенние листья, которые словно липучка цеплялись к авто. Сразу за поворотом на Топольку Гончаренко увидел светящиеся габаритные огни «Хаммера». Сбросив скорость, он несколько раз поморгал и, подождав, пока машина шефа тронется с места, прибавил ходу. Разбивая дорожные лужи, друзья помчались к заводу.

Возле проходной хмурый, как туча, их ждал Коваленко. Все вместе они быстро поднялись в кабинет Стойко. Нервно открывая двери приемной, Антон чуть не сломал замок.

Забежав в кабинет, он первым делом закрыл жалюзи и, усевшись на стол, требовательно посмотрел на Сергея.

– Говори, – велел он.

Судя по выражению лица Коваленко, в нем бушевала гремучая смесь ненависти и гнева. Его лицо было сосредоточенным и злым. Погасив сигарету, он вытащил из-под стола заседаний стул и, повернув его спинкой вперед, уселся посреди кабинета.

– Я не делаю никаких выводов, сначала рассказываю все, что знаю, потом обсудим.

– Давай, Серый, не тяни, – поторопил Стойко.

– Часа два назад мне на мобильник из Пирятина позвонил Игорь, шофер фуры, которая везла товар в Белгород. Из его несвязного рассказа я понял следующее: с завода он выехал в семь утра, рассчитывая, что под вечер будет на месте, разгрузит машину и, переночевав, отправится назад. Мы же сами строго-настрого запретили им ездить ночью. На подъезде к Пирятину его тормознули полицейские для проверки документов. Игорь сказал, что полицаи были настроены весьма благожелательно, и когда старшина попросился в машину, он не возражал. Лил сильный дождь, да и холод был собачий. Пустив того в кабину, он дал ему все затребованные документы, а когда патрульный спросил об огнетушителе, повернулся, чтобы его показать, и почувствовал укол в бок. Больше ничего не помнит.

Антон спрыгнул со стола и начал нервно расхаживать по кабинету. Коваленко зажег очередную сигарету и, глубоко затянувшись, продолжил: