Я всегда буду с тобой

– Давайте подождем мескалин, – попросил Артем. – Думаю, что скоро мой человек будет на месте. А я пока проверю своих бойцов, узнаю, что они видели, и подожду гонца на улице. А потом сразу в подвал. Идем, Серега, – предложил он и подтолкнул Коваленко к выходу.

Как только они ушли, Антон поспешил к компьютеру. Глянув на монитор, он тихо взвыл и разочарованно прикрыл глаза. Значит, новых сообщений не было.

– Антон, он объявится! Иначе какой во всем этом смысл? Держи себя в руках. Скоро приедет Ксюша, ты обязан быть в порядке, – чеканя каждое слово, попросил его Александр.

Словно в подтверждение его слов, во двор въехали две машины. Через несколько минут в кабинет вошла Катя, держа за руки детей. Лицо ее было взволнованным, даже испуганным. Прижимаясь к ней, Ксюша прикрывала рукой раздувшуюся щеку. Только Ванюша, застыв у двери, расставил широко ноги, копируя американских солдат, и, не осознавая происходящего, широко улыбнулся. Катя наигранно весело затараторила:

– Привет папкам! А мы решили съехать из гостиницы. Тетю Лилю в больницу положили, вот мы и надумали перебраться поближе к вам.

– Неправда! Вы ничего не знаете, тетя Катя. Мама ушла с какой-то злой теткой, – обиженно, но со знанием дела пробубнила Ксюша.

– Нет, доченька, мама и вправду слегка приболела. Просто когда вы пришли в клинику, у нее сильно заболел живот, вот она и отправила тебя ко мне, – сказал Антон, подойдя к дочке.

– Да что вы меня все обманываете, – топнула ногой Ксюша. – Что бы ни случилось с моей мамой, она никогда меня не оставила бы. Она не такая!

– Солнышко мое, – прижимая ее к себе, прошептал Антон. – Наша мама самая лучшая мама на свете, и она обязательно к нам вернется. А пока ты пойдешь с тетей Катей, отдохнешь в нашей заводской гостинице, чтобы быть поближе к папке, ладно?

В ответ девчушка молча кивнула и старательно поправила на спине рюкзачок.

– Катюша, пожалуйста, не отходи от детей ни на шаг. К вам сейчас Светлана придет, это жена Коваленко, она врач. Пусть Ксюшу осмотрит. Вымойте ее хорошенько и сводите в наш зубной кабинет, может, хоть боль снимут ребенку. И уложите детей как можно раньше спать, – нежно обнимая Катю за плечи, попросил Антон.

– Конечно, конечно, я все сделаю. Вы мне только скажите, есть какие-нибудь новости? – тихо спросила она. Не удержавшись, она заплакала.

– Пока ничего. Но мы не сидим сложа руки. Успокойся, пожалуйста, и занимайся детьми. Я попозже к тебе загляну, – обтерев ее щеки, ответил Александр и неловко чмокнул.

– Хорошо, – понимающе согласилась Катя и, обняв детей, скрылась за дверью.

Понурив голову, в кабинет молча вошел Кубик. Парень вертел в руке брелок с ключами от машины и заметно нервничал.

– Шеф, я не знаю, что сказать, – едва прошептал он. – Наверное, меня лучше убить.

– Перестань, Женька, я тебя не первый год знаю. Прекрасно понимаю, что в этой ситуации ты не виноват, – устало выдавил Стойко.

– Шеф, я все сделаю, я за твоей женой в огонь и в воду пойду, только прости меня, – едва не плача, сказал Кубик.

– Все, хватит! Сходи-ка лучше ты в подвал. Туда Серый с Артемом пошли, хотят Кешу проведать, может, им твоя помощь понадобится.

– Понял, – воспрянул духом Кубик.

Когда за ним закрылась дверь, Антон поднял голову вверх и взмолился:

– Господи, дай мне силы все это вынести!

Сердце Гончаренко сжалось от невыносимой боли. Время шло, а результатов не было. Они бестолково ходили по кругу. Оставалось лишь дожидаться итогов общения с Кешей. Просидев несколько минут в молчании, они наконец услышали быстрые шаги. В кабинет вошли, точнее, влетели Коваленко с Кубиком. Следом, тяжело дыша и с трудом поспевая за ними, появился Артем. Судя по их взволнованным лицам, произошло нечто серьезное.

– Что еще на нашу голову? – вставая, встревожился Антон.

– У нас покойник, – понурив голову, мрачно сообщил Сергей.

– Какой еще покойник? – не понял шеф.

– Кеша, – сокрушенно выдохнул Кубик.

– Прибили, значит… А я вам что говорил?! – взорвался Стойко.

– Антон, вы не так поняли. Никто его не трогал, он сам, – вмешался Усольцев.

– Что значит сам?!

– Шеф, да послушай ты, – повысил голос Сергей, – когда мы вошли, он уже был мертв.

– И от чего же? Не иначе со страху помер?! – продолжал бушевать Стойко.

– Успокойся и выслушай! – рявкнул Коваленко. – Когда мы зашли, он лежал в огромной луже крови. Я сразу понял: несмотря на то, что он был прикован наручниками к батарее, все же как-то исхитрился выбить ногой окно и перерезать себе вены. Все.

– Мать вашу! – взвыл Антон и со всей силы грохнул кулаком по столешнице. От стола что-то отвалилось.

Глядя на него, все подавленно замолчали.

Только Коваленко, закурив, начал расхаживать по кабинету. Было понятно, он что-то обдумывает.

– Я выйду во двор! – словно ничего не произошло, спокойно сказал Сергей. – Мне надо поговорить с Ником. Узнаю, как дела у охраны, не обнаружили ли случайно чего. И надо бы бойцов отвести в заводскую столовую, да и собачек их покормить.

Гончаренко с удивлением глянул на Коваленко. Зашкаливающее самообладание этого человека вызывало огромное уважение, и не только.