Я всегда остаюсь собой

Браслет слегка затарахтел, а потом стал пищать – без какого-либо ритма. Наконец он издал длинный «биииииииииип» и замолчал.

Сотрудник вытащил браслет и протянул его мне. Он уже перестал изображать приторную любовь к детям, на его лице была обычная улыбка человека, который завершил работу и улыбается с удовлетворением и облегчением.

Я взял браслет и стал рассматривать: черный ремешок с пряжкой, посередине экранчик, а по бокам – две черные кнопки, почти незаметные.

Я вопросительно посмотрел на сотрудника: можно?

– Не просто можно. Нужно! – сказал он. – Мы же должны убедиться, что он работает, правда?

Дрожащими руками я надел браслет на запястье левой руки и застегнул.

– Посвободнее, – сказал он, – чтобы не слишком давило. Надо, чтобы он просто был у тебя на руке. Необязательно, чтобы он прилегал к коже по всей поверхности.

Я взмахнул рукой, чтобы показать, что мне удалось надеть браслет как нужно.

– Очень хорошо, – сказал он. Вернулась прежняя улыбка. – Теперь давай проверим.

Я посмотрел на черный браслет на фоне моей бледной детской кожи. Он выглядел как-то не так. Не к месту. Как огромные часы ныряльщика на руке младенца.

В нашем классе несколько ребят уже пробовали обменяться.

Шай Гринберг хвастался, что старший брат дал ему свой браслет попользоваться. Как любой тогдашний противный подросток, он менял браслет по меньшей мере раз в полгода (с ремешком от Кельвина Кляйна! Нет, с изображением певца-которого-когда-то-звали-Принс! Нет, лучше всего – металлический синий, в который встроены еще часы и калькулятор! Фу, дебил…), и поскольку можно было обмениваться между браслетами, принадлежащими одному человеку, Шай Гринберг, это хвастливое ничтожество, мог путешествовать вместо своего брата и даже один раз несколько минут обнимался и целовался с его подружкой. Ну, по крайней мере, он так рассказывал.

Но на моей руке браслет выглядел не к месту. Детям нельзя это носить, подумал я.

Раз в пару недель в газете появлялась история о том, как безответственные родители позволили своему ребенку обменяться, или о том, как террористы или шпионы обменивались с детьми – и, будучи в теле ребенка, собирали нужные сведения. Но чтобы дети получали настоящие браслеты, взаправду, по закону, – этого просто не должно и не могло быть.

– О’кей, – сказал рыжий. – Неплохо выглядит, правда?

Я пожал плечами.

– Это самая простая модель. Такие дают у нас в офисе. Если захочешь более навороченный браслет – попроси у папы. О’кей?

– Хорошо.

– Мы всегда рекомендуем: если покупаешь новый браслет – сразу введи свой личный код, хотя по закону это необязательно. Но мы не советуем ходить просто с браслетом, ты понял?

– Понял.

– Вот эта кнопочка – чтобы принять предложение обменяться, а вторая кнопочка – ты ее крутишь, и цифры на экране меняются. Установил первую цифру – нажимаешь, и так для всех цифр. Когда введешь логин – нажми на первую кнопку.

– Логин – это код?

– Нет. Логин – это имя того, с кем ты хочешь обменяться. У каждого есть код, который он помнит наизусть, этот код – личный и принадлежит только ему, а есть еще логин, который он сообщает окружающим, чтобы они могли поменяться с ним. Твой логин записан там же, на листке. Сейчас это DanArbel56, но, если захочешь, ты сможешь его изменить. Хочешь – назовись суперменом! Если логин «супермен» еще не занят, конечно.

Быть суперменом я не хотел. Все хотят быть суперменом. Интересно, кто успел забить это имя первым. И доволен ли он им сейчас.

– Готов? – спросил он.

– Попробовать? Сейчас?

– Да. Давай проверим, все ли работает. А ты поймешь, каково это.

Я пожал плечами.

– Хаим, давай позвоним нашему Дани. – Сотрудник посмотрел на того, кто сидел в углу.

Тот, чернявый, поднял руку, потрогал свой браслет – и кивнул.

Мой браслет тихонько засвистел.

– Это значит, что кто-то звонит тебе и предлагает обменяться, – сказал рыжий. – Ты можешь настроить свой браслет так, чтобы он автоматически принимал предложения от определенных людей, когда они тебе звонят, и даже чтобы он автоматически принимал все предложения, но мы это не рекомендуем. Лучше, если ты сможешь посмотреть, кто тебе звонит, и решить, хочешь ли ты с ним обмениваться.

На экранчике моего браслета появилась бегущая строка с буквами: haimistheking2[9]. Мне было интересно, кто был первым haimistheking и почему Хаим, который сидит здесь, согласился быть вторым, а не выбрал другой логин.

– Готов? Тогда нажми на кнопку.

Я нажал.

И поднял взгляд на Хаима, чтобы посмотреть, что происходит с ним, и, пока поднимал голову, понял, что, по идее, я не должен быть в теле, которое может смотреть на Хаима. Хаим просто смотрел перед собой, а когда понял, что он продолжает видеть все то же самое, вдруг удивленно вскинул голову и посмотрел на меня.

Рыжий спросил:

– Ты нажал?

И тут браслет вдруг издал протяжный звук, похожий на шипение змеи. А потом мне стало обжигать кожу.

Я вскрикнул от боли и увидел, что мой браслет вдруг загорелся, чуть не взорвался у меня на руке. Инстинктивно, не задумываясь, я стал широко размахивать рукой, как человек, который вдруг понял, что угодил рукой в осиное гнездо.