Я всё видел… Начало

— Нет, вернее, это я его так назвал, надо же как-то его называть. Он же человек, у него есть имя, просто пока его никто не узнал. Пусть будет Фил, я так подумал, и…

— Остановитесь, — резко оборвал его тираду Петр, — знаете Вы его или нет?

— Нет, товарищ майор, его я не знаю, но я видел убийство. И еще там была газета. И Фил, у него на руке был ожог, и …

— Это невозможно, — начинал сердиться Петр, — Вы видели убийство? Вы свидетель?

— Нет, ну не совсем. Я видел сон, и там …

Петр резко встал с места и смерил Глеба хищным взглядом:

— Вы смеетесь надо мной? Это что, розыгрыш? Видели во сне? Вы медиум, хотите сказать?

— Нет, — улыбнулся Глеб, — я не медиум. Я, наверное, сумасшедший.

В глазах Глеба промелькнуло странное выражение, напугавшее Петра.

— Прервемся на пару минут. Подождите здесь, хорошо?

— Конечно, офицер, я понимаю, Вам надо остыть.

Эти слова застали Петра в дверях и заставили обернуться.

— Что Вы имеете ввиду? Я не умею держать себя в руках?

— Нет, конечно, умеете, но просто я понимаю Вас. Вы здесь новенький, в этом участке, да и вообще в городе, а тут еще мало Вам забот с привыканием к новому месту, так еще какой-то псих пришел и рассказывает о своих снах, я понимаю.

— Откуда Вы знаете, что я…

— Новенький? — прервал Глеб и улыбнулся, — всё просто, маленький город, а участок еще меньше. Не смущайтесь, все через такое проходят. У всех свой масштаб бедствия, если можно так выразиться, у Вас вот участок.

Петр быстрым шагом вышел из допросной, и хлопнул дверью. Как он ни старался, но не смог сдержаться. Что-то было в этом парне пугающее. Он не угрожал, не сказал по сути ничего обидного, не оскорбил его, но он как — будто видел Петра насквозь. Со всеми его внутренними терзаниями и переживаниями. Он словно читал его, как книгу. И при этом словно это было два разных человека. Один, первый, который пришел рассказать об убийстве, был неуверенным и робким, второй же вызывал у Петра практически ужас.

Подошел дежурный лейтенант:

— Всё в порядке, товарищ майор? Этот тип не хочет уходить? Вывести его?

— Нет, спасибо, всё хорошо, я просто вышел за водой.

— А, ясно, но Вы зовите, если что. И кстати, в допросной есть кулер, товарищ майор, — сказал офицер и пошел в сторону дежурной стойки, при этом одарив Петра легкой ухмылкой.

Ну вот, опять, подумал Петр, опять этот взгляд, они все считают меня пустым местом и только и ждут, когда я оступлюсь. Но я не доставлю им этой радости.

Под впечатлением от своего странного гостя, Петр направился в архив, который располагался этажом ниже. Здесь хранились только свежие дела, но случаю в газете был всего месяц, поэтому дело точно было там. Непонятно почему, но Петр решил проверить слова этого странного парня.

В деле говорилось всё то же, что и в газете. Газета, Глеб сказал, что видел газету, но в деле ничего не сказано, что на месте преступления вообще были газеты. Может быть, газета была, но преступник ее забрал? Что за чушь, оборвал он сам себя. Я что, верю в какие-то бредни? Во сне он увидел, как же. Или… Нет, надо закончить этот разговор.

Петр вернулся в допросную, неся в руке материалы дела. Глеб смотрел куда-то в сторону и теребил в руке край своего шарфа. Казалось, его совершенно не беспокоит атмосфера этого места. Петр поймал себя на мысли, что впервые видит подобное.

— Вот дело Филатова, — начал он, положив папку с делом на стол перед гостем, — здесь ничего не сказано о газете.

— Конечно, в том-то и суть, что убийца забрал эту газету, это я и видел, и рука, я говорил про ожог на руке?

— Да, говорили, но зачем было забирать газету?

— Наверное, что-то в ней могло скомпрометировать убийцу. Наверное, Филатов что-то прочитал о нем, и мог ему навредить…

— Много читаете детективов? — по лицу Петра пробежала легкая усмешка.

— Пытаетесь иронизировать, офицер? — парировал Глеб. — Бросьте, займитесь лучше делом.

У Петра не было слов выразить свое возмущение поведением гостя. И в то же время было в нем что-то, что заставляло прислушаться к его словам, этот его взгляд…

— Послушайте, Петр Сергеевич, — прервал молчание Глеб, — я понимаю, звучит, мягко говоря, не очень. Я сам не рад, что мне пришлось сюда идти и рассказывать про сон, я же понимаю, что выгляжу идиотом. Но не моя вина, что полиция не нашла убийцу, и замяла это дело. А мне как жить? Совесть не позволяет мне спать спокойно, зная правду. Послушайте, необязательно кому-то показывать этот Ваш протокол допроса, который Вы, кстати, перестали писать минуты через две нашей беседы. Просто проверьте сами, в одиночку, ну я же вижу, Вы усомнились, а вдруг я прав? Сами посудите. Дата известна, много газет выходит в этом захолустье в день? Раз старик был опасен для убийцы, значит, они знакомы. А много, интересно, у него найдется знакомых с ожогами на руках? Ну же, офицер, сделайте это, ну, пожалуйста, ради моей совести.

Петр молча слушал парня, и не мог выдавить в ответ ни слова. Тот словно гипнотизировал его каждой своей фразой.