Я вспоминаю...

Итак, ясно, на еде не сэкономить. Достаточно сказать, что стоит мне лишь подумать о диете, как пробуждается волчий аппетит, и я начинаю есть еще чаще и больше. Таким образом, диета — не то, что я могу себе позволить. Придется урезать транспортные расходы. И тут удастся не просто сэкономить, но вспомнить те чудесные дни, когда я только приехал в Рим. В ту пору я бывал доволен уже тем, что могу сесть на автобус, а не тащиться пешком.

Увы, время невозвратимо. Люди меняются. Я стал другим. Моей решимости хватило лишь на несколько месяцев. От силы. А может, и всего на месяц, просто тянулся он бесконечно. В конце концов я поднял руку и подозвал такси.

Для нас, итальянцев, демократия явилась внезапным освобождением от оков, в которых мы прожили не один век. Мои ранние годы были омрачены тенью фашизма, но когда нацисты потерпели поражение и на нашу землю ступили американцы, мы были все тем же народом — народом, который мало знал о демократии. С одной стороны — коррумпированные политики с хорошими манерами и потайными карманами; с другой — мафия; ну, она в комментариях не нуждается. Случалось, ко мне обращались и мафиози, нуждавшиеся в отмывании доходов, но добывать таким образом деньги на постановку фильмов — не в моих правилах.

Кое-кто считает, что мой вклад в киноискусство переоценивают. Мне это безразлично; для меня важно, что сам я не продаюсь. Иными словами, скорее соглашусь голодать, нежели сделаю то, что не считаю достойным.

Пожалуй, я чувствовал бы себя увереннее, если бы в борьбе за мой фильм соревновались несколько продюсеров. А я и одного-то находил с трудом. Впрочем, после моих удачных лент я получил немало предложений, в частности, из Голливуда. Мне предлагали большие деньги, но работать предстояло в Америке, и хуже того: пришлось бы делать фильм, который предложат. А мне всегда хотелось только мой- и ничей больше. Не буду скрывать: состоятельные дамы, наследницы богатых отцов, супруги промышленных магнатов не раз предлагали мне вступить с ними в связь, небрежно добавляя, что могут помочь финансировать мои картины. Я никогда не соглашался. Мне хотелось оставаться как можно дальше от купли-продажи.

Вспоминаю, как однажды мы были на мели, а мне предстояло пригласить нескольких человек к обеду. Вопрос, чем платить по счету, оставался открытым. К тому же порой число гостей превышает запланированное. Джульетта прекрасно знала мой характер; она достала из кармана конверт с кругленькой суммой и сказала, что это заначка, о которой она забыла. Итак, я мог отправиться на обед, позабыв о своих тревогах. Прошло немало времени прежде, чем я узнал, что она продала несколько своих золотых украшений (они, впрочем, были не очень дорогими). Я обнаружил это, заметив, что она их не надевает. Джульетта ответила, что украшения ей надоели и, может, когда-нибудь, когда мы разбогатеем, она купит себе новые.

Я испытал страшный стыд. Что ж, такова цена. Мы так и не разбогатели и не приобрели новых драгоценностей.

Мне приходит огромное количество писем, в основном от поклонников. На них отвечает секретарша: не хочется разочаровывать людей, ожидающих ответа. Бывает, на несколько писем отвечаю я сам, но, к сожалению, не на все: иначе на это ушла бы вся моя жизнь, однако все пришедшие письма просматриваю лично. Конечно, сортировать их — большая работа, но в них всегда может найтись нечто важное или занятное. Во многих письмах содержатся просьбы о деньгах. Мне присылают справки о болезнях, требующих неотложного лечения, фотографии больных детей и страждущих стариков, взывая к сочувствию. Оно им гарантировано. Но как помочь? Ни у Джульетты, ни у меня нет таких денег. Люди думают: раз я знаменит, то и богат. Они полагают: если мои ленты обходятся в огромные суммы, то они стекаются ко мне. А разве это не то же, что принять актера, исполняющего роль великого человека, за него самого?

Присылают и множество фотографий. Иногда актеры, но чаще люди, никогда не игравшие в кино, но жаждущие оказаться в фильме Феллини; основываясь на портретных характеристиках, я выбираю кандидатов, как имеющих профессиональный опыт, так и новичков. Очень часто родители присылают фото своих детей, а молодые люди — подруг, как на конкурс красоты. Эти фотографии находят прибежище в бесчисленных досье, которыми полны мой офис и кабинет на студии «Чинечитта». Дома им не поместиться, ведь у нас не очень большая квартира.